Через несколько месяцев после того, как мы с Джо перебрались в [город] Гари, мы узнали, что недалеко от нас, в туалете средней школы имени Рузвельта, был насмерть заколот ножом мальчик. Мы поняли, что наш район небезопасен. Действительно, мы нередко слышали истории о детях Гари, сбившихся с пути, о драках, наркотиках. Живя в таком окружении, мы постоянно беспокоились о детях. Если нам кто-то не нравился, мы не разрешали детям играть с ним. Если кто-нибудь из детей выходил на улицу, мы присматривали за ним. Мы понимали: единственный путь оградить наших детей от дурного влияния и вырастить из них достойных людей — это правильное воспитание. Много полезного я нашла в „Книге Притчей Соломоновых". Одно из изречений этой книги мне особенно нравилось: „Воспитывай своего ребенка таким, каким ты хочешь его видеть, и он не покинет этого пути".

Для меня правильное воспитание означало прежде всего дать им понять, что они любимы. Я подозреваю, что трудными подростки Гари становились отчасти оттого, что они не получали той любви, в которой нуждается ребенок, когда растет. Несмотря на материальные трудности (как я уже говорила, мы жили на одну зарплату, едва сводя концы с концами), я долгое время не работала, а после рождения Майкла устроилась на работу по сокращенному рабочему дню. Это позволяло мне проявлять постоянную материнскую заботу о моих детях в течение первых лет их жизни. Я сделала правилом для себя ежедневно проводить какое-то время с моими детьми, показывая им словами и лаской, как много они для меня значат. Но я понимала, что этого недостаточно. Только слова и ласка не могут гарантировать, что мои дети вырастут хорошими людьми. Поэтому мы с Джо старались привить нашим детям любовь к Богу и уважение к власти. Религиозным воспитанием занималась я. Я всегда чувствовала себя близкой к Богу. Даже будучи маленькой девочкой, я молилась каждое утро и всегда благодарила Бога за каждый новый подаренный день.

В 1960 году я нашла религию, которой решила посвятить свою жизнь. После трех лет изучения новой религии меня крестили в Свидетели Иеговы. Забавно, но мой учитель думал, что Джо „обратится" раньше меня. Джо был полон энтузиазма, и мы вместе ходили на „полевую службу" — так Свидетели называют проповедование Слова Божья от двери к двери. Но однажды он прекратил занятия. „Я не совсем готов",— объяснил он. Я приняла это. Быть Свидетелем — это обязанность. Джо не был готов полностью посвятить себя этому. Однако Джо одобрил мое крещение и поддержал мое решение раскрыть религию детям. Вместе с детьми мы изучали Библию и посещали собрания в Зале Царства.

„Моя мать воспитала во мне любовь к Богу, которая будет со мной всегда,— писал Майкл в «Мунуок».— Она учила меня, что мои способности петь и танцевать являются в такой же степени результатом Божьей работы, как прекрасный закат или метель, которая приносит снег для детских игр».

Джо запретил нашим старшим детям, Ребби и Джеки, свидания подростков. Ребби обиделась на него, но не потому, что она хотела ходить на свидания.

РЕББИ. "Папа не хотел, чтобы я ходила на свидания, потому что некоторые наши знакомые девочки делались беременными. Но ему не стоило беспокоиться по поводу того, что я буду заниматься сексом до замужества. Я настолько боялась согрешить против Создателя, что даже и не подумала бы об этом".

Добавлено (28.05.2010, 15:57)
---------------------------------------------
Издание: Sister2sister, сентябрь 2009 г

Интервью: Jamie Foster Brown

Перевод: Mars

Раймона Бейн.

Откровенная, трогательная, грустная и счастливая история

Привет, читатели Sister2sister. Я специально подготовила для вас эту статью, хотя она о том, о чем не хотелось бы писать, так как уход Майкла Джексона до сих пор является больной темой. Миллионы до сих пор оплакивают его, но не многие получили шанс познакомиться с ним близко так, как моя подруга Раймона Бейн, которая была его пресс-секретарем и впоследствии генеральным менеджером в течение 7 лет. Она была рядом с ним в самое тяжелое время – пять ужасных месяцев суда, когда он был обвинен в растлении маленького мальчика. Высмеянный, но, все же, уважаемый. Победивший. Обожаемый. Он показал нам свои ипостаси не только в красках, но и в делах, так как жизнь трепала его, и, в то же время, превозносила почти как святого.

У этого человека все было непросто. Он был сложный, креативный, талантливый, добрый, проницательный, состоятельный, мистический – он был оправдан в суде, но так много людей отвернулось от него. Этот процесс ранил его, и он уехал и месяцами жил в изгнании в Бахрейне, Ирландии и даже Вирджинии, вернувшись, в конце концов, в Калифорнию, где в конечном итоге умер. Но никогда больше он уже не возвращался в любимый Неверленд, сказочное место, обысканное и оскверненное полицией, прессой и публикой во время процесса.

Я была с Раймоной тогда, когда Майкл впервые принял ее на работу. Она сразу окунулась в ненависть других к тому, что она заняла привелегированную позицию рядом с ним и в ненависть тех, кто верил в то, что он имел отношения с мальчиками. Черт! Кто же эта черная женщина, которую Майкл выбрал своим глашатаем? Он выбрал того, кто будет сражаться за своего клиента – того, кого великий политический стратег Hamilton Jordan научил быть в высшей степени лояльной. Она сражалась за Babyface, Серену Уильямс. Дважды мер Вашингтона Marion Barry, Boyz II Men и чемпион по боксу Macho Camacho. Вы можете поверить в то, что она даже выиграла битву с Доном Кингом – битву, которая включала летающие по комнате стулья и льющуюся воду? Вы можете поверить в то, что когда ей было 20 лет, она была частью команды Джимми Картера в Белом Доме? Она окончила Spelman College и получила юридическое образование в Georgetown University Smart.

Время процесса над Майклом для Раймоны было адским, с необходимостью общаться с 3000 представителями международной прессы, каждый из которых хотел получить «кусочек» Майкла. В то же время, она боролась с адвокатами, ассистентами, некоторыми членами семьи и т д., которые просто не хотели ее присутствия там. Я никогда не видела Раймону колеблющейся.

Во время того, как мы готовились к интервью, Раймона была чрезвычайно грустной. Незадолго до того, как ее друг и босс Майкл Джексон скончался, ей пришлось подать на него в суд, потому что он не выполнил условия некоторые контрактов, заключенных с ней. Сегодня мы верим в то, что под конец у них не все было в порядке, но ей его не хватает. Они были как ссорящиеся кузены, близкие и взаимно уважающие друг друга. Раймона даже была приглашена занять место рядом с членами семьи на поминальной службе, посвященной Майклу. Я имела возможность присутствовать с ними обоими в Японии в течение 6 дней. Теперь у меня есть привелегированная возможность поделиться с вами историей моей длительной дружбы с Раймоной и ее взаимоотношений с Майклом до того, как он отправился на небеса.

Итак, давайте попросим Раймону рассказать мне и редактору S2S Сабрине Паркер как все начиналось.

Раймона: Я помню, что приехала в Джорджию вместе с Мухаммедом Али и собиралась представить его Джимми Картеру. Когда встреча подошла к концу, Джимми Картер отвел меня в сторону и спросил: «Ты знаешь Майкла Джексона? Мне нравиться работать с ним. Он делает столько удивительных вещей». Тогда я вернулась и позвонила Бобу Джонсу, который и помог этому произойти. У них была пресс-конференция по-поводу «Heal the World».

В те дни у меня не было никаких контактов с Майклом, но я входила в несколько советов и комиссий, и я всегда звонила Бобу Джонсу: «Ты можешь прислать шляпу? Ты можешь прислать мне что-нибудь еще?». Что он и делал, чем помогал собрать деньги для Boarder Babies и других благотворительных организаций.

Сабрина: Кем был Боб Джонс для Майкла?

Раймона: В то время он был его пресс-секретарем. Это было много лет назад. Но вернемся в 2003 год. Oraceno (мать Серены и Венус Уильямс) рассказала о том, что они хотели бы встретиться с Майклом Джексоном. И тогда кто-то посоветовал мне позвонить Evvi Tavasci.

Сабрина: Кто она?

Раймона: Его исполнительный ассистент. И я сказала: «Серена и Венус Уильямс хотели бы встретиться с Майклом, и я хотела бы им в этом помочь. Можно я привезу их к нему? И я хотела бы, чтобы это был сюрприз». Она ответила: «Майкл будет рад принять их. Они ему очень нравятся».

Тогда я сказала им, что у меня есть один сюрприз, но я должна была сказать какой Isha, Yetunde и Lindrea (сестры Серены и Венус), а также Oracene и Richard (их родителям).

Джеми: Они все поехали?

Раймона: Поехали Yetunde и ее дети, Lindrea и Isha. У меня был план организовать все это во время теннисного турнира. В тот же день, когда мы задумали сделать это, у Венус была пресс-конференция. И они спрашивали меня: «Куда мы направляемся?» Я не могла сказать.

Итак, мы на шоссе №405, ведущем на север. Серена сказала: «Подождите минуточку. Мы едем уже целую вечность». А Венус ответила: «Что это за сюрприз? Куда мы едем? Просто расскажите мне». Isha и остальные ответили что-то типа: «Мы не можем сказать тебе». Это здорово было иметь сообщников. Так мы ехали и ехали. В конце концов Серена сказала: «Послушайте, я устала. Или мы поворачиваем обратно, или вы говорите мне, куда мы едем». Я ответила: «Давайте остановимся и съедим по чизбургеру». Мы остановились и зашли в «N-Out Burger».

Вдруг Серена сказала: «Знаете что? С меня достаточно. Я дальше не поеду. Или вы говорите, куда мы едем, или поворачиваем обратно».

Я ответила: «Ребята, я понимаю, что вы хотели встретиться с Майклом Джексоном?» «Что? Только не говори мне, что мы едем к нему на встречу!» Я подумала, что надо остановиться где-нибудь и купить СD Майкла Джексона. Но в независимости, достали ли мы СD или нет, они пели песни Майкла Джексона всю дорогу до Лос Оливоса.

Мы доехали и вошли в дом. Он вышел к нам, и Серена в буквальном смысле повисла на мне.

Джеми: (смеется) Со всем ее ростом!

Раймона: И Венус тоже! Он вышел к нам и сказал: «Привет!». Я не думаю, что кто-нибудь кроме меня поздоровался. Мне пришлось толкнуть Серену, чтобы она поздоровалась. Затем он организовал нам персональную экскурсию по своим владениям. Мы обошли все, а потом он устроил для нас прекрасный ужин. Серена и я оказались наиболее общительными. Остальные были молчаливыми.

Дети Yetunde были там тоже, и они играли вместе с Принцем и Перис. Бланкету в то время было 4 или 5 месяцев. Мы познакомились с Грейс (бывшей няней детей Майкла), которая оказалась восхитительной, образованной и с хорошими манерами – просто замечательной.

Итак, Майкл много говорил во время того, как показывал нам все. А остальные просто молчали. Но Серена и я преодолели нашу застенчивость, так как мы очень общительные. Мы просто болтали, болтали и болтали.

Серена сказала: «Я не вижу перчаток и пиджаков». Я ответила: «Я тоже». Она сказала: «Ты думаешь, что будет не скромно спросить его об этом?». И я ответила: «Теперь, когда мы в Неверленде, думаю мы можем спросить». Она сказала: «Ты спросишь его об этом?» Я ответила: «Нет, ты». Все остальные молчали, и они даже не догадывались о том, что мы задумали.

Майкл спросил: «Что?» Мы с Сереной просто рассмеялись и зашептались. Майкл спросил: «Что не так?». Мы ответили: «Послушай, мы нигде не увидели твоих многочисленных наград, пиджаков и перчаток. Мы бы хотели посмотреть на них». Серена спросила: «Почему ты не хранишь их здесь?» А он ответил: «Ну, я не хочу, чтобы мои дети поняли, кто я и чем я занимаюсь». Это поразило меня, как нечто фантастическое.

И дети были просто потрясающими. Он сказал: «О, вы хотите увидеть все это? Хорошо, что именно вы хотите посмотреть?» «Ну, перчатки, пиджаки, обувь, шляпы, награды».

И он повел нас в спальню и показал гардероб. Серена и я пытались это все примерить на себя. Мне кажется, что все пиджаки из гардероба. Мы спрашивали: «Это будет нормально?» И он отвечал: «Конечно! Вы можете это сделать».

Он был таким чудесным и обходительным….

Серена сказала: «Но ведь они не удобные». Они были тяжелыми. Наверное, они весили 30 фунтов! Когда вы надеваете их, вы понимаете, что они очень тяжелые.

Джеми: И он мог в них танцевать.

Раймона: Мы спросили его: «Как ты вообще мог делать лунную походку в таких тяжелых пиджаках?» Он засмеялся и ответил: «Ну, вы знаете, я тренируюсь».

Мы были удовлетворены. Мы перемерили все пиджаки Майкла Джексона. Я хочу сказать, что все до одного. И он, и его маленькие дети были такими милыми. Принц повел нас в свою спальню и показал свои игрушки и другие вещи, которые ему нравились.

Следующей новостью, которую мы узнали, было то, что Грейс сказала Серене и мне: «Мистер Джексон ждет вас снаружи». И мы спросили: «Правда?»

Мы вышли и увидели этот прекрасный Роллс-Ройс. Он был небесно-голубого цвета с бежевым верхом. Я никогда этого не забуду. Он был восхитителен, и я никогда не ездила в Роллс-Ройсе до этого. Затем Майкл сел за руль. Мы с Сереной переглянулись, и он сказал: «Ну, давайте же! Я хочу, чтобы вы сели в машину».

Серена прошептала: «Раймона, он умеет водить?» А я ответила: «Я никогда не видела его за рулем. Куда мы поедем?» Он спросил: «Что?» Он не понял, почему мы постоянно перешептывались и хихикали. И мы спросили его: «Итак, куда мы поедем?» Он ответил: «У меня есть, что показать вам». Мы с Сереной переглянулись, и он сказал: «Да садитесь! В чем же дело? Что не так?». Мы спросили: «Ты умеешь водить?» Он сказал: «Да, я умею водить». Серена спросила: «Ты уверен? Потому что я видела много фото и читала много статей, но я нигде не встречала, чтобы рассказывали о том, что Майкл Джексон ездит по Бульвару Сансет». Он начал смеяться и ответил: «Да садитесь же. Я умею, умею водить». Было уже темно, и дорога петляла, но в других машинах нас сопровождали сестры Серены. Но нам повезло больше, так как мы оказались наиболее общительными и любознательными. Только мы перемеряли все пиджаки и осмотрели все комнаты. Итак, он отвез нас в дом, где хранились все награды.

Джеми: Это был кинотеатр?

Раймона: Нет. Это отдельный дом. Да, у него был парк развлечений, зоопарк, кинотеатр, и отдельный дом, где хранились все перчатки. Они были под стеклом, и он говорил: «Не трогайте, не трогайте». А мы спросили: «Можно нам примерить их?» Он ответил: «Конечно!» Я просто хочу сказать, что он был самым прекрасным хозяином и чудесным человеком. Серена и я говорили что-то типа: «Уау! Посмотри на это!» А он смеялся. Так мы осмотрели все призы и померили перчатки.

Потом он отвез нас назад. Лично, вы понимаете, в своей машине. Мы вернулись в дом и посмотрели на часы, а Серена тогда участвовала в турнире. И он спросил: «Вы хотите остаться на ночь?» И мы, правда, подумывали об этом. Было 3 часа ночи. Мы приехали туда в полдень, и он был так любезен и обходителен, и это было так мило. Мы сфотографировались, и Серена и я спросили: «Можем мы сразу получить фото?» Он ответил: «Эти фото печатаются прямо здесь». Мы спросили: «Можно нам подождать?» Да, они могли напечатать фото прямо на месте, и я никогда не видела такого раньше, так как это был 2003 год. А Грейс была так мила, что сказала «Если вы подождете, вы получите фотографии».

Итак, он привез нас обратно и спросил: «Уже очень поздно. Не хотели бы вы все провести здесь ночь?» Мы с Сереной почти были вынуждены сделать это.

То немногое, что мы успели узнать – это то, что он был очень сердечным и прекрасным хозяином. Серена позвонила мне утром и сказала: «Раймона, включи CNN! Майкл входит в здание суда! Я очень неловко себя чувствую! Он ведь провел с нами всю ночь, а после ему еще пришлось ехать в суд».

Джеми: О, нет!

Раймона: Это было тогда, когда они напечатали эту отвратительную фотографию с ним на обложке. И Серена сказала: «Это ведь не тот Майкл Джексон, которого мы видели прошлой ночью?» Я ответила: «Нет! Майкл Джексон, которого мы видели, был красивым. Вероятно это какая-то маскировка, так как это не тот Майкл Джексон, которого мы видели у него дома».

Джеми: Это было первое судебное разбирательство?

Раймона: Я полагаю с Марселем Авраамом - промотером, который предьявил ему иск.

Итак, на следующий день я позвонила и поблагодарила их, они были такими замечательными – Evvy, Грейс, Майкл, дети – они были так добры к нам.

Потом Грейс и я оставались на связи. Он уехал из страны, и произошла эта история со свешиванием ребенка с балкона. И он знал, чем я занимаюсь, так как он спросил: «Чем ты сейчас занимаешься?» И я ответила: «Я работаю на Babyface, и он был с тобой в студии. И я тоже была с тобой в Корее в 1998 году, вместе с «Boyz II Man».

Когда мы с Сереной были у него, мы заставляли его смеяться всю ночь. Я имею в виду, что мы делали это не нарочно, но это было здорово. Все было так хорошо организовано и очень запомнилось. И среди разных фото я вспоминаю фото с Билом Клинтоном, который держит Принца на руках – он был таким маленьким – оно висело у него на стене. Также у него были фотографии с членами семьи, и он сказал Серене и мне: «Спорю, что вы не найдете Дженет на этом фото!» Мы сели, стали рассматривать, выбрали кого-то, кто не был Дженет, и он начал смеяться, мы выбрали кого-то другого и он сказал: «Вы не найдете ее». А мы сказали: «Да мы найдем ее! Подожди минуточку!»

Вы знаете, мы продолжили общаться. И тогда меня попросили высказать свое мнение о том, чем я занимаюсь. А в то время на него работали эти пресс-секретари.

Джеми: Он спросил тебя или Грейс?

Раймона: Грейс ему позвонила, и он спросил меня. А потом был этот ужасный арест.

Джеми: Какой арест?

Раймона: Когда ему были предъявлены обвинения.

Джеми: Насчет того самого?

Раймона: Да, насчет растления малолетних. Вскоре после этого меня спросили, не хочу ли я приехать и выступать в качестве его пресс-секретаря/представителя по связям с общественностью.

Джеми: Что ты решила?

Раймона: Я обзвонила всех и кричала! Я говорила: «Да вы что?» Я имею ввиду, что я не могла в это поверить. До меня это просто не доходило, и вот за что я сражалась около 16 недель.

Джеми: Каково это было? Это было задание не из легких. У него было множество юристов. И с чем тебе пришлось столкнуться?

Раймона: Я столкнулась с очень многим. Это было что-то типа – откуда она появилась? Кто она такая? И был ряд пресс-секретарей, которым пришлось уйти, так как он почувствовал, что нуждается только в одном голосе. Одним из моих первых действий было то, что я разослала в его поддержку опровергающие письма, призывая умолкнуть их, так как среди них были люди, которых он не видел годами, не общался с ними, которые не нравились ему, и он не хотел, чтобы они говорили от его имени. И так как он очень долго не общался с ними, то они просто не могли знать, что и как надо говорить.

Это был цирк. И это было прямо перед тем, как он должен был появиться в суде. Он сказал: «Мне не нравится это». И одним из аспектов, о которых я волновалась и которые ставили меня отдельно от других сотрудников пресс-службы, и может быть менеджеров, генеральных менеджеров – а я думаю, что я была его первым генеральным менеджером – был безоговорочный доступ, который я имела к нему. Вы получаете доступ к персоне, которую вы представляете, чтобы создавать возможности, добиваться и успешно осуществлять их.

Джеми: Я была с тобой в одной комнате. Там было много юристов и людей, которые пытались выставить тебя оттуда.

Раймона: И такая борьба происходила постоянно (когда я работала). Они нападают на тебя, но потом все заканчивается расположением друг к другу. Но в тот раз было что-то на подобие: кто эта незнакомка? Сейчас это уже происходит нечасто, но такие случаи имели место в те годы. Я получила так много опыта и здесь в США, и за рубежом, что я больше не являюсь незнакомкой. Меня достаточно изучили и переварили.

Джеми: Я замечала, как такие люди, как: С. Dolores Tucker, Билл Клинтон, Мартин Лютер Кинг, Джесси Джексон – это люди, которые боролись, которые были атакованы негативом – все они смогли выстоять.

Раймона: Как и Майкл во время процесса. Это было так, как будто бы он жил двумя жизнями. Он не хотел, чтобы его дети были втянуты во все это. Мы прошли через огромный стресс – хотя бы уже от того, что надо было вставать очень рано утром, чтобы приехать в суд к 8.30. Когда он покидал здание суда каждый день, он оставлял там все плохое и весь стресс от процесса и становился Папой, приступая к домашним обязанностям, покупая детям мороженное, отправляясь с ними в кино – просто даря им спокойствие. Он должен был оставлять стресс, беспокойство, проблемы за дверью. Он должен был входить и делать вид, что все нормально, хотя на самом деле это было не так. Его жизнь балансировала в воздухе. Я до сих пор не знаю, как ему это удавалось.

Джеми: Что вы обсуждали?

Раймона: После того, как дети шли спать, он звонил мне и юристам. Он проводил совещания с финансистами и другими консультантами поздно ночью. Он мог позвонить мне примерно в 2 или 3 часа утра, может быть в 4, потом шел спать, затем вставал и ехал в суд. И так было каждый день в течение нескольких месяцев. Одной вещью из того, что я донесла для всех, было то, что люди обратили внимание на записи Майкла – почти миллиард альбомов продан по всему миру, 140 миллионов копий Триллера, 300 миллионов долларов отдано на благотворительность – это его наследие. Но его настоящим наследием являются его дети. Величайшим его наследием.

Джеми: О чем это говорит?

Раймона: О том, что он был очень хорошим отцом. Они разумны, вежливы, благожелательны.

Джеми: Помнишь, когда мы были в Диснейленде в Японии, и он решил, что дети невежливы со мной? Потому что они показали мне знак «долгой жизни и процветания» из «Star Trek». Я сказала что-то типа: «Они делают это лучше, чем я». И он решил, что они были невежливы. И он сказал: «Извини меня, но вот почему я не люблю, когда вокруг посторонние, так как я не знаю, как поведут себя дети».

Но он был очень вежлив. Он был в одной машине, а мы были в другой, и я увидела, сколько людей сходит с ума от этого человека – они бежали вдоль дороги, по улицам, рядом с машинами, с автобусами, только чтобы прикоснуться к минивэну, прикоснуться к его руке и увидеть его. Раймона, помнишь, как осторожно двигался минивэн, когда мы ехали в Диснейленд? Никогда не видела ничего подобного.

Раймона: О! Меня чуть не убили в Лондоне. Его фанаты устроили такую давку, что меня чуть не раздавили. Я имею в виду, не умышленно, но так всегда, когда путешествуешь с ним. Но я говорю о детях, о том, как ему удавалось огородить их от всего этого и я не знаю, как он делал это в свое время.

Джеми: Как вела себя его мать во время того процесса, так как она тоже очень сильная?

Раймона: Она очень сильная. Она просто прекрасная. Я говорила ей каждый раз по телефону: «Вы и Майкл очень похожи! У вас одинаковое понимание вещей и сердечность». Они способны создавать очень комфоргную обстановку. И возвращаясь назад во времена, когда я и Серена с ее семьей были в Неверленде, вспоминаю, как комфортно мы себя чувствовали.

Были люди, которые испытывали с ним некоторые трудности. Но я никогда не была среди них. Тогда, когда я начала работать с ним как генеральный менеджер, он мог быть очень требовательным, так как знал, куда хочет пойти и что сделать. Люди имели неверное представление о Майкле Джексоне. Они думали, что он просто сидит в темноте, в углу. Я не знаю, почему у них сложилось такое представление. Я полагаю, из прессы. Он блистательный и очень умный.

Джеми: И ты спорила с ним?

Раймона: Да, мы спорили. Он мог сказать: «Раймона Бейн». В любое другое время он обращался ко мне «Раймона», но когда он злился на счет чего-нибудь, он мог сказать «Раймона Бейн». Я знала, что если он сказал «Раймона Бейн» – о, Боже! Я слышала все эти нелепые высказывания о том, что он любил людей, соглашавшихся с ним во всем. Это не правда. Майкл Джексон любил людей, вступающих диалог – не соглашавшихся. И когда я набирала команду, я выбирала очень независимо мыслящих людей.

Джеми: Как ты набирала его команду?

Раймона: Исходя из их репутации и моих знаний о них.

Джеми: Когда ты стала его генеральным менеджером?

Раймона: В мае 2006 года.

Джеми: Это было после окончания суда?

Раймона: Да. Когда процесс закончился он уехал в Бахрейн. Он встретился с Принцем Абдуллой. Я думаю, что во время процесса они вели переговоры через Джермена (его брата). И Принц Абдулла после оправдательного приговора говорил ему, что хотел бы пригласить его. Он повторял все время, что для «расслабления, восстановления и отдыха». Он повторял эти три слова все время. «Я просто хочу, чтобы мой брат приехал отдохнуть и расслабиться».

Джеми: Но ты была уволена перед тем, как это случилось, не так ли?

Раймона: На самом деле я не была уволена, так как люди, которые сделали это, не имели на это прав. Я подписывала контракт, подписанный только лишь Майклом Джексоном и этот документ гласил, что только Майкл Джексон имеет право меня уволить.

Джеми: Что же произошло?

Раймона: Это был просто контроль и люди не соглашались с некоторыми вещами. Иногда, когда ты не согласен с людьми, они пытаются поставить тебя на место. Так произошло со мной 10 июня, в пятницу. Пресса имела в запасе весь уикенд. Через нас проходило 3000 журналистов в день или более, освещающих процесс, и все думали, что вердикт не будет вынесен на следующей неделе. Тогда я решила: «О'кей! Я собираюсь поехать домой в Вашингтон и передохнуть».

Джеми: Кто произвел увольнение?

Раймона: Рэнди Джексон прислал мне письмо. Я попросила разрешить мне поехать в Вашингтон и передохнуть, а затем вернуться обратно. Потому что я не хотела сдаваться таким образом. Но я выбрала неверный уикенд для возвращения домой, так как 13-го числа утром мне позвонил Майкл и сказал, что он не знает, что произошло и он хочет, чтобы я вернулась. Я собиралась назад, когда он перезвонил мне сказать, что вердикт вынесен.

Джеми: Ты позвонила мне в тот момент, когда все закончилось?

Раймона: Да. Я сказала: «Джеми, я только что говорила с Майклом. Он по дороге в суд!» И ты ответила: «О! Я скончаюсь».

Тогда весь мир знал о моем увольнении. Было один или два человека, которые не верили в это.

Вскоре после этого Майкл и Грейс связались со мной из Бахрейна, и он рассказал мне о некоторые планах, которые он хотел бы осуществить. Я начала воплощать их, и наша первая поездка состоялась в Японию.

Джеми: Ты никогда не ездила в Бахрейн?

Раймона: Я уже собиралась в Бахрейн, но они решили встретиться всем вместе в Лондоне. Который находится, как ты знаешь, на полпути.

Джеми: Это тогда Майкл назначил тебя генеральным менеджером?

Раймона: Это было позднее – в мае 2006 года. Но в течение этого времени мы работали над проектом Катрина (в поддержку жертв урагана Катрина) и рядом других проектов.

Джеми: Итак, Майкл прошел через очень многое за все это время, даже не смотря на то, что был оправдан. И прежде всего я вспоминаю твое лицо, когда объявили, что он полностью невиновен. Ты была так счастлива.

Раймона: Но я знала это! Я не уставала повторять каждую ночь: «Он не виновен». Ты знаешь, когда общаешься с людьми так много, как я, ты просто видишь их характер и сущность. Он был просто не способен причинить вред тем детям. Я знала, что он не совершал этого.

Джеми: Вещь, которая очень тревожит меня, это то, что он помог очень многим, но его называли «Wacko Jacko». Они преследовали его.

Раймона: Это было ужасно. Это те же люди, которые теперь называют его Королем поп-музыки. Я потратила 7 лет на то, чтобы заставить их сделать это. После смерти ему отдали должное, но было бы неплохо, если бы некоторые из них были немного добрее и раньше.</SPAN></SPAN>

Я вспоминаю, что несколько лет назад был один репортер, которому я позвонила, так как все что он писал, было очень оскорбительно, и он был очень неуважителен. Я позвонила ему и сказала: «Слушай, Майкл Джексон когда-нибудь был неуважителен к тебе?» Он ответил: «Нет». «Хорошо. Майкл Джексон когда-нибудь тронул тебя или плюнул тебе в лицо?» Он ответил: «Нет». Он сказал: «Я понял тебя». Я ответила: «О'кей! Это все, о чем я хотела спросить тебя, так как я просто хочу знать, почему ты так зол на него и циничен? И он сказал: «Я все понял».

Джеми: Раймона, у тебя постоянно были подобные разговоры?

Раймона: И у меня не было с этим проблем, так как я хотела знать, почему они так категоричны к нему?

Джеми: Расскажи нам, как тебе удалось заставить прессу не воспринимать заявления всех этих людей?

Раймона: Ну, он писал письма. Он постоянно готовил заявления для них. И я советовала прессе: «Нет, он не знает их, и он не общался с ними годами. У них плохая репутация. Вы хотите услышать людей, которые действительно знают его?»

Джеми: Почему пресса должна была прислушаться к тебе? Было ли это потому, что ты не подпускала их к нему или что-то другое?

Раймона: Да это так, и плюс к этому я еще обнаружила то, что, в конце концов, пресса захотела послушать действительно знающих людей. Они не хотели больше слушать лжецов по телевидению, потому, что когда ты видишь кого-то по телевидению, кто не знает фактов, это уже выходит за рамки.

Добавлено (28.05.2010, 16:08)
---------------------------------------------
Джеми: Было много разговоров о том, что у Майкла проблемы со сном. Я помню, как он сказал тебе, когда вы начали работать вместе: «Теперь я могу спать».

Раймона: Да. Он сказал: «Теперь я снова смогу спать». Ты знаешь, он волновался насчет некоторых вещей. И я не знаю, следует ли воспринимать это буквально или нет, но я гордилась тем, что он доверил мне привести его дела в порядок.

Джеми: Ты была с Майклом почти до его последних дней. Этот парень, который был связан с Майклом - доктор Томе. Кто он?

Раймона: Ну, он говорил, что доктор, а я понимала, что это не так.

Джеми: Что насчет той медсестры? (Она выступила на телевидении, сказав, что Майкл просил ее помочь достать препараты, помогающие ему заснуть). Ты знала о ней что-нибудь раньше?

Раймона: Я никогда о ней не слышала.

Джеми: Итак, все эти люди появились в последние шесть месяцев?

Раймона: Да. У него никогда не было личных медсестер или всех этих докторов. Докторов, живущих с ним. Я не верю, чтобы Майкл пригласил доктора жить в свой дом. Это просто не тот Майкл Джексон, которого я знаю.

Джеми: Итак, в то время, когда ты работала с ним, никого из этих людей не было? Он сам заботился о себе, детях.

Раймона: И он был действительно здоров. Он не нуждался во врачебном уходе. Ты знаешь, я подтверждаю существование медицинских счетов, но все они были старыми. Многими из его счетов никто не занимался.

Джеми: Почему так происходило? Его люди просто позволяли счетам накапливаться?

Раймона: Я не знаю почему.

Джеми: Он жил в загородном доме? (некоторое время под Вашингтоном).

Раймона: Да. В течение 6 месяцев он жил в Мидлбурге (Вирджиния).

Джеми: И затем ты устроила прием в честь него в Вашингтоне, в посольстве.

Раймона: Это было в 2004 году, в посольстве Эфиопии. Он этого заслуживал. А затем он находился в доме Дебры Ли. И получил от нее награду за свою филантропию. Мы ездили в Вегас, Японию и Лондон, по всему миру, и он не был болен.

Джеми: Ты пригласила меня поехать с вами в Японию, и я увидела, что он ест (смеется).

Раймона: Он ест. Люди думают, что он ничего не ест, но он ест. Ты видела это.

Джеми: Да! У него был большой обед в Диснейленде в Японии.

Раймона: Он рассказал нам, что он заказывает и ест каждый день, и он ел это (смеется).

Джеми: Что он любил есть?

Раймона: Это было одной из причин, по которой он не набирал много веса – когда он был там. Я думаю, что он весил около 140-145 фунтов, так как он был около 6 футов в высоту.

Джеми: Его рост был 6 футов?

Раймона: Да, около 6. В любом случае он заказывал цыпленка на гриле, коричневый рис.

Джеми: Разве он не любил KFC?

Раймона: Да! Очень любил. Но он также любил индейку с гарниром и клюквенным соусом, сладкий картофель и засахаренный ямс. Еще он любил макароны с сыром и гарниром, и картофельное пюре с мясной подливкой. И было забавно то (смеется), как мы составляли отдельные меню для детей и для него. Ведь так? И мы включили туда куриные палочки, хот-доги, чизбургеры и картофель фри. А Майкл говорил что-то типа: «Раймона, не много ли здесь лишнего, пиццы?» Он сказал: «Я не против того, если дети будут есть это иногда, но ты включила эти продукты в ежедневное меню». Я ответила, что думала, что они просто дети. Он сказал: «Нет, нет». Он никогда не хотел задеть моих чувств, и он всегда пытался смягчить ситуацию: «Хорошо. Знаешь что? Мы можем оставить одно или два из этих блюд в меню, но я хочу, чтобы туда включили цыпленка на гриле и индейку». Моим любимцем был Бланкет.

Джеми: Расскажи мне о том, как Бланкет и остальные действовали на Майкла. Помнишь, когда он говорил им не делать чего-то, а они все равно это делали?

Раймона: Я никогда не забуду! Бланкет был независимым. И мы с Майклом говорили об этом все время. Он мог сказать: «Я не могу дождаться того, чтобы увидеть то, чем он будет заниматься, когда подрастет». И он говорил мне: «О, Боже! Он бывает таким сложным». Я сказала: «Он может стать политиком». Я говорила Майклу все время: «Он сбежит из офиса», так как он был очень независимым. Я очень любила Бланкета. Когда мы общались с Майклом, я спрашивала: «Могу я поговорить с Бланкетом?» И ты помнишь, когда мы были в Японии и собирались уходить, Бланкет не хотел идти. Майкл сказал: «Тебе надо одеться». Но Бланкет твердил: «Не-а. Я не хочу уходить». Тогда Майкл сказал: «Ну, ты должен пойти». Бланкет сказал: «Я не хочу». Бланкет спрятался в туалете. Я спросила: «А где Бланкет?» Майкл ответил: «Он спрятался в туалете». Я открыла дверь в туалет и Бланкет сказал: «Передай ему, что я не хочу идти».

Но они были такими замечательными. Пэрис прекрасна. Я всегда говорила Майклу, что она может стать моделью. Он никак это не комментировал.

Джеми: Что ты почувствовала, когда узнала, что Майкл скончался? Как ты услышала об этом?

Раймона: Я не поверила в это. Я не поверила в это, так как моя мама находилась в больнице в отделении интенсивной терапии. Мой телефон постоянно звонил. И когда кончался один звонок, начинался другой. В минуту поступало около 40 звонков, и тогда я позвонила в офис и спросила: «Что происходит?». А Глэдис сказала: «Раймона, они звонят, чтобы узнать, правда ли Майкл скончался от сердечного приступа». Я ответила: «Я очень устала от всего этого. Каждый раз, когда он задумывал что-то сделать, начинались слухи». Затем я поговорила с тобой (Джеми), и ты сказала: «Я слышала, что он умер». Я сказала: «Они заявляют обо всех этих слухах постоянно. Сколько раз мне уже приходилось опровергать подобное?» Я делала это, по крайней мере, 4 раза за время работы с ним. Затем я получила звонок из Лос-Анджелеса, из достоверного источника, который сказал, что он скончался. Я не могла поверить в это. Я была просто опустошена.

Джеми: Я как будто потеряла члена семьи.

Раймона: Да! Это было так.

Джеми: Но вы с Майклом в то время уже не работали, так как ты предъявила ему иск. Ты ведь организовывала все его сделки. Расскажи мне о тех сделках.

Раймона: Ну, это не касалось никого, кроме нас. Что насчет всех тех людей, которые говорили, что это они совершали сделки. Откуда они взялись? Их даже и близко не было. Как вы можете заключать сделки, если вас просто не было? Выпуск CD к 25 годовщине, рефинансирование Sony-ATV, сделка с AEG. AEG начало переговоры о возвращении, когда Майкл, я, а также остальные члены команды встретились с ними в январе 2007 года…И теперь я слышу все это. Но его новые консультанты отчуждали его.

Джеми: Он перестал общаться со своими людьми?

Раймона: Я просто думаю, что его отстранили от этого. И до меня дошло, что у него в доме не было телефона.

Джеми: Однажды его мать не смогла связаться с ним. Это так?

Райиона: Да. Эти люди отстраняли его, и я делала все, чтобы связаться с ним. Я перепробовала все. Разве только не перелезала через ворота. Хотя хотела бы.

Джеми: Потому что ты понимала, что что-то не так?

Раймона: Да. Я знала, что что-то идет не так, так как Майкл Джексон обычно звонил. Могло пройти достаточно времени, но он перезванивал. И если он даже не соглашался со мной, он давал мне об этом знать. Я имею в виду то, что у нас не было задушевных разговоров. Я занималась организационными вопросами, и у нас были незначительные разногласия. Но, ты знаешь, он всегда был достаточно вежлив, чтобы перезвонить. Он не говорил «извини», но он менял тему разговора. «Ну и что нам теперь делать? Что ты теперь скажешь?» Что-то вроде этого.

Джеми: Итак, мать Майкла была реально напугана?

Раймона: Мы все были напуганы с октября прошлого года. Я писала сообщения, я звонила. Каждый раз, когда у меня появлялся его номер, он вдруг менялся.

Добавлено (28.05.2010, 16:11)
----------

В ее более чем 40-летней музыкальной карьере было 18 хитов категории «номер 1» в США, 50 хитов в Великобритании и более 150 интернациональных синглов, в Книге рекордов Гиннеса она носит титул «самой популярной певицы всех времен и народов». Именно этой женщине принадлежит право называться «крестной мамой» Майкла Джексона, это она в буквальном смысле слова вывела за руку на американскую сцену Хулио Иглесиаса. Она — абсолютный рекордсмен по количеству выпущенных и проданных пластинок, она — обладательница, уже наверное, всех ныне существующих музыкальных наград и премий, она пела с неподражаемыми тенорами Пласидо Доминго и Хосе Каррерасом, с Майлс Дэвисом и Френком Синатрой, выступала перед Ее Величеством королевой Великобритании Елизаветой II. Ее пожелал видеть на торжествах по случаю вступления в должность уже бывший президент Соединенных Штатов Америки Билл Клинтон. Имя этой женщины, родившейся 26 марта 1944 года в Детройте, воспитывающей пятерых детей, обладающей необыкновенно красивым голосом и знающей «секрет вечной молодости», — Дайана Росс… мисс Дайана Росс.

:ba: :ba: :ba: :ba: :ba: :ba:

Добавлено (30.07.2010, 17:50)
---------------------------------------------
А вот одно из моих любимых видео

Добавлено (30.07.2010, 18:08)
---------------------------------------------
А это знаменитое «Ain’t No Mountain High Enough»

(Начало концерта в Лас-Вегасе 1979 года)

Добавлено (30.07.2010, 19:27)
---------------------------------------------
В составе Supremes

:give_heart:

С уважением , модераторы форума!

Элизабет Тейлор
( 27.02.1932 года [Лондон])
Великобритания (United Kingdom)
Элизабет Тейлор - американская актриса английского происхождения, одна из самых блистательных звезд 50-х и 60-х годов. Начала карьеру с исполнения ролей юных девушек, позже стала играть серьезные драматические роли. Снималась в фильмах «Баттерфилд, 8» (1960, премия «Оскар»), «Клеопатра» (1963), «Кто боится Вирджинии Вульф?» (1966, «Оскар») и др.

Друзья ласково зовут ее Лиз. Она очень любит красоту. У нее богатые и со вкусом обставленные дома и виллы. Местом ее постоянного проживания является Беверли-Хиллз - трехэтажный особняк, закрытый от посторонних глаз высокой оградой.
На прогулки Элизабет Тейлор выезжает в роскошных автомобилях. Наряды ей шьют величайшие модельеры, признанные асами своей профессии: канадец Ллойд Дэвид Клейн, считающийся одним из самых эффектных дамских портных, способный из любой женщины создать «сказочное зрелище», и итальянец Валентино Гаравани, «признанный аристократ из аристократов мира» в своей профессии, как величают его постоянные клиентки - Софи Лорен, Джейн Фонда, Джина Лоллобриджида. Появляясь на великосветских приемах, она продолжает вызывать восхищение даже у женщин.
Красивая прическа - это фирменный знак любой женщины. Элизабет Тейлор, понимая это, обращается к услугам «легендарного Александра», владельца самого уникального салона красоты, расположенного в центре Парижа.
Элизабет Тейлор любит не просто драгоценности, а украшения, являющиеся музейной редкостью. Она их обожает. Грудь, уши, шею, пальцы рук украшают алмазы и бриллианты. Майкл Тодд подарил ей в двадцать четыре года бриллиант в 30 карат, диаметром полтора дюйма, а в придачу автомашину марки «роллс-ройс» и картины Дега...
Уход из жизни короля поп-музыки вряд ли кого-то оставил равнодушным. Очень сильно переживает эту утрату и знаменитая артистка Элизабет Тейлор. Известие о смерти Майкла Джексона, которого Тейлор считала близким другом, истощило ее моральные силы.
"Мое сердце разбито... Я любила Майкла всей душой и не могу представить своей жизни без него", - записала артистка в своем интернет-дневнике на Twitter.com сразу после смерти певца. "У нас было так много общего, и мы так одинаково любили радоваться".

Кстати, на прощании с Джексоном Тейлор не появилась. Она объяснила это так: "Не думаю, что Майкл хотел бы, чтобы я выражала свои чувства перед миллионной толпой. То, что я чувствую, касается только меня и его. Это не публичное событие".
Их действительно много что связывало. Именно Тэйлор впервые назвала Джексона королем поп-музыки, когда вручала ему награду "Артист декады" в 1989 году. Она также была одним из самых ярых защитников певца, когда его обвиняли в педофилии.

Добавлено (22.08.2010, 12:25)
---------------------------------------------

Добавлено (22.08.2010, 19:00)
---------------------------------------------

Право, если бы не было в реальности актрисы Элизабет Тейлор, ее следовало бы выдумать. Ибо без этой необычайно красивой женщины с фиолетовыми глазами, бархатными бровями, ярким (и добавим — скандальным) характером трудно представить себе историю Голливуда. Капризная, своевольная, грешная, жестокая, разодетая и увешанная драгоценностями, она олицетворяла собой «вечную женственность», столь притягательную в жизни и искусстве.

Элизабет Тейлор — из семьи английского торговца произведениями живописи и скульптуры, но, когда девочке минуло семь лет, родители перебрались в Америку, где папа Тейлор открыл художественную галерею в Беверли Хиллз — самом модном районе Лос-Анджелеса. Уже в детстве Элизабет Тейлор отличалась удивительной красотой, и первое приглашение сняться в кино получила в возрасте десяти лет. Фильм «Каждую минуту рождается такой» (1942) положил начало ее карьере на экране.


Вскоре она подписала многолетний контракт с «Метро Голдвин Мейер», где первым ее значительным актерским достижением стал «Велвит на скачках» (1944) — о трогательной дружбе девочки и призовой лошади. (Элизабет с детства любила этих благородных животных: первого пони ей подарили в возрасте 3-х лет.) От детских ролей в фильмах «Лэсси, вернись домой» (1943), «Джейн Эйр» (1944), «Белые скалы Лувра» (1944), «Мужество Лэсси», «Синтия» (1947) Лиз плавно перешла к романтическим девичьим образам, самым значительным из которых была Анджела из «Места под солнцем» Д. Стивенса (1951) — вторичной экранизации «Американской трагедии» Т. Драйзера. Ее героиня олицетворяла собой красоту, богатство, радость жизни, заворожившие героя и толкнувшие его на преступление.

Помимо редкостной внешности молодая исполнительница подкупала непосредственностью и удивительной для начинающей и не имеющей профессионального образования актрисы естественностью.

Личная жизнь Элизабет Тейлор постоянно давала пищу для пересудов. Едва ей минуло 17 лет, завязался роман с миллиардером Говардом Хьюзон, ставший сенсацией года. А вскоре грянуло замужество с владельцем многочисленных отелей Ником Хилтоном. Несколько месяцев счастливой жизни сменились дрязгами, скандалами, шумными ссорами, ставшими достоянием общественности. Последовал развод и новый брак. Майкл Уилдинг, английский актер, оказался «счастливчиком». На сей раз замужество Элизабет Тейлор длилось целых пять лет. Затем новое романтическое увлечение, на сей раз настолько сильное, что Элизабет принимает иудейское вероисповедание, и кто знает, как сложилась бы ее дальнейшая жизнь, если бы не трагедия: третий муж — кинопродюсер Майк Тодд — разбился на самолете, названном в честь любимой — «Счастливая Лиз». Ближайший друг погибшего — певец Эдди Фишер стал очередной «жертвой» красавицы. Но на сей раз Америка была возмущена: ради Тейлор Фишер пошел на громкий бракоразводный процесс с киноактрисой Дебби Рейнольдс.




Но ошибутся те, кто подумает, что бурные романы Элизабет мешали ее творческой карьере. Наоборот: они лишь создавали дополнительную рекламу ей самой и, конечно, фильмам с ее участием. Более того, даже скептики вынуждены были признать, что Элизабет Тейлор не только «дьявольски красива», но и «дьявольски талантлива». Рядом с проходными ролями, которые и не требовали от исполнительницы особых усилий («Маленькие женщины», 1949; «Айвенго», 1952; «Девушка, у которой было все», 1953; «Гигант», 1956 и другие) в «коллекции» фильмов Тейлор немало и серьезных работ: знакомая нам «Рапсодия» (1954), «Кошка на раскаленной крыше» (1958), «Внезапно прошлым летом» (1959) и др. В двух последних — экранизациях пьес Т.Уильямса — Элизабет показала себя прекрасной интуитивной актрисой, которой по плечу самые сложные психологические роли. В 50—60-е годы Тейлор три раза представлялась к высшей награде в мире кино, но своего первого «Оскара» получила за не самую удачную свою роль в фильме «Баттерфилд, 8» (1960). Она играла здесь нимфоманку, ставшую «девушкой по вызову» и влюбившуюся в одного из своих клиентов — женатого мужчину (Лоуренс Харви). Элизабет Тейлор вначале отказалась играть эту роль в порнографической, по ее мнению, картине, но «МГМ» поставила условие: не будешь играть Глорию, не получишь Клеопатру. Тейлор согласилась, скрепя сердце, и была вознаграждена премией Киноакадемии.


И вновь личная жизнь актрисы тесно переплетается с творческой. На съемках фильма «Клеопатра» (1963) — его видели и наши зрители — она знакомится с талантливым актером Ричардом Бертоном, с которым у нее незамедлительно начинается бурный роман, продлившийся — с перерывами — почти двадцать лет, во время которых Элизабет Тейлор дважды выходила за него замуж. Шумные скандалы и попойки этой пары на протяжении многих лет «смаковались» в печати. Однако этот союз привел и к творческим удачам: «Укрощение строптивой» (1966), «Кто боится Вирджинии Вулф?» (1966), где за роль Марты Элизабет получила второго «Оскара». Актриса не побоялась предстать здесь толстой, вульгарной женщиной с седыми волосами, двойным подбородком и темными кругами под глазами, чей громкий голос, сардоническое чувство юмора и бесконечные ссоры скрывали неудовлетворенность жизнью, отсутствием детей, пустоту в душе. Для красавицы Элизабет подобная роль была актерским подвигом.



Подобно волшебнице из «Синей птицы» (1976) газетах соседствуют сообщения: «У Элизабет Тейлор родился восьмой внук» и «Элизабет Тейлор восьмой раз выходит замуж». Кстати, этому предшествовали немало бурных и ярких романов: актеры, ювелир, барон и официальный брак с сенатором Джеком Уорнером. Да и дальнейшую судьбу Тейлор вряд ли кто возьмется предсказывать: пока же она вполне счастлива с Ларри Фортенски — бывшим шофером грузовика, с которым она познакомилась в клинике для алкоголиков.

Но, наверное, в этом и заключается главное очарование Элизабет: как нельзя предугадать судьбу ее следующей экранной работы, так нельзя и предсказать ее поступки в жизни. Лишь в одном Тейлор постоянна: она действительно феномен, действительно уникальна... Просто она — Женщина и Актриса. И этим все сказано.

Даже тогда он уже кое-что знал о себе. Он знал, что был особенным. Он мог петь и танцевать и выступать как никто другой – он только хотел делать это как можно лучше.

Он был одержим жаждой познавать, постоянным самосовершенствованием чтобы быть лучшим. Он был непревзойденным студентом. Он учился у великих и стал еще более великим. Он поднял планку и затем разрушил ее. Его талант и креативность запустили его и индустрию развлечений в стратосферу.

Книга «Лунная походка» была его первым опытом, где он рассказывал о своей жизни собственными словами, отражающими его жизнь, его мысли, его чувства. Книга раскрывает уникальную возможность познать настоящий гений Майкла и то, как этот юный паренек из Гари, штат Индиана, выдвинул себя и стал величайшей звездой на планете.

«Лунная походка» раскрывает очень многое о Майкле, но вам придется читать между строк чтобы действительно понять, о чем он говорил. Хотя, должен сказать что в нем действительно уживались две личности. Вне сцены он был застенчивым, говорил мягким голосом, похожим на ребенка. Но когда он занимал свое место напротив тех Фанов, выкрикивающих его имя, он превращался совершенно в другого человека, мастера, шоумена с девизом «заложников не брать». Для него это было – убей или будешь убит.

Кроме того, что он был изобретательным мастером писать, петь, продюсировать, выступать и ставить шоу, он был также мыслителем. И для того чтобы защитить себя, иногда он создавал умственные механизмы – персонажи, на сцене, вне сцены, в раздевалке, в своих сделках, деловых планах и самопродвижении. Превосходно? Верно. Гений? Чертовски верно. Он сделал все, чтобы это случилось . Его личность возможно была противоречивой, но его сущность была всегда чистой, прекрасной и любящей.

Когда Майкл и его братья Джеки, Джермейн, Тито и Марлон проходили у меня на Мотоуне прослушивание в Детройте в этот июльский день 1968 года, он просто поразили всех нас своим невероятным талантом. Выступление маленького Майкла было далеко за пределами его возраста. После того, как он спел и станцевал как Джеймс Браун и Джеки Уилсон, он спел песню Смоуки Робинсона под названием «Кто любит тебя» с такой грустью и страстью мужчины, который живет с печалью и разбитым сердцем всю свою жизнь. Я не мог поверить этому. Спеть так же прекрасно как Смоки, но у Майкла получилось даже лучше. Я сказал Смоки: «Эй, этот парень запал на эту песню». Смоки сказал: «Я тоже.» Когда Майкл с братьями исполнил ее на шоу Эдда Салливана, не было сомнений что весь остальной мир согласился с этим.

Я отвез их в Калифорнию и они стали частью семей Горди и Мотоун. Это были классные времена - мы купались, шутили, играли в игры, репетировали. Я собрал команду, которая писала песни и мы создали четыре хитовых записи для них: “Хочу тебя обратно (I want you back), “ABC”, “The love you save (Любовь, которую ты спасаешь), “I’ll be there” (Я буду там). Джексон 5 являлась единственной группой в истории, у которой все четыре сингла держали первые строчки в хит-парадах.

Мы были взволнованы, особенно Майкл. Мы прорвались сквозь основной барьер. Для Майкла, это было вдохновением на всю оставшуюся жизнь. И он сделал это.

Мы снимали Майкла и Дайану Росс в фильме, который мы продюсировали, под названием «Волшебник» (Wiz) и там он встретил легендарного продюсера Квинси Джонса. Сотрудничество вылилось в создание альбома «Триллер», бьющего рекорды по продажам во всем мире, также как и «Со стены» и «Крутой».

К 1983 году Джексоны покинули Мотоун. Однако, братья воссоединились для выступления на телевидении, посвященного 25-летию Мотоуна: Вчера, Сегодня, Навсегда.

После мощного, ослепительного попурри из их песен, Майкл остался на сцене один и приступил к написанию истории поп-музыки. С первого же аккорда «Билли Джин» и подбрасывания его шляпы, я был зачарован. Но когда он исполнил свою иконную «лунную походку», я был шокирован. Это было волшебно. Он стремительно взлетел на орбиту и никогда не спускался вниз.

Хотя она закончилась слишком быстро, жизнь Майкла была прекрасна. Конечно в ней были действительно грустные периоды и возможно некоторые спорные моменты о его личности, но Майкл Джексон достиг всего, о чем он мечтал. Даже будучи девяти лет от роду, его стремлением было стать величайшим исполнителем всех времен. Он страстно желал много работать и делать все, что бы помогло ему стать тем, кем он являлся – неоспоримым Королем поп-музыки всего мира.

Какой парень не отдаст свою правую руку чтобы исполнить свои сокровенные детские мечты? Майкл любил все – каждый момент на сцене, каждый момент репитиций. Он любил создавать то, чего не было сделано раньше. Он любил отдавать все, что у него было своей музыке и все, что он имел своим фанам.

Я хочу сказать, что Майкл был потрясающим! Полностью. Фактически, чем больше я думаю и говорю о Майкле Джексоне, тем больше чувствую что звание «Король поп-музыки» было для него недостаточно. Я думаю что он просто был «Величайшим исполнителем, когда-либо жившим на земле».
Бери Гордии

Основатель Мотоуна

2009 год

Timor Steffens свидетель последних дней Майкла Джексона… Он вернулся в Голландию и сейчас ему впервые разрешили рассказать об этом.

Q. Каково было работать с ним?

T.S. Каково это было? Ты стоишь рядом с Легендой каждый день во время репетиций… Такое не часто случается - стоять там рядом с ним. Словами невозможно описать, что я чувствовал…

Q. Он был таким человеком, с которым можно было пообщаться или он держался на расстоянии?

T.S. Майкл как человек… Я могу рассказать вам мое личное впечатление… Он очень скромный, стеснительный и чистый (неиспорченный) человек. Когда вы видите его на сцене, его движения, что он делает, вы думаете «вау»… Это все очень шикарно. Но лицом к лицу он приятный и мягкий человек. С ним очень легко разговаривать, он такой простой, но в то же время очень очень застенчивый человек.

Q. Вы были с ним каждый день в течение трех месяцев?

T.S. Сначала мы работали только с хореографом и танцорами. Мы много репетировали, что бы все правильно получалось. Мы хотели знать каждый шаг до того, как начнем работать с ним… Хореограф сказал нам: как только вы окажетесь на сцене с ним… вы все забудете.

Q. И это оказалось правдой?

T.S. …Да, это было сущей правдой! Момент, когда вы стоите рядом с ним в одном танце и он делает движение, это подобно: «ВАУ!»

Q. Мы видим, вы стоите там, это настоящее доказательство того, что «Вы были там» *(Смотрят запись репетиции)* Историческая съемка. Вы выглядите взволнованным. Вы осознали величие этого момента?

T.S. Каждый день бывают минуты, когда я думаю о том, что случилось, что я пережил. Это прекрасные минуты. Многие люди присылают мне письма и сообщения, в которых говорится … «Какая досада, что твоя мечта не стала явью». Но моя мечта СТАЛА явью. Я был на одной сцене с ним. Я научился многому у него. И танцу, и жизненному опыту… всему.

Q. Что я нахожу интересным, так это то, что ... Ему было 50… Я видел фотографии концерта… Вам разрешено говорить о его состоянии на репетициях? Я всегда восхищаюсь этим человеком и мои близкие тоже восхищаются им… Это был «прежний» Майкл или было похоже, что что-то происходило?

T.S. Это было так, как они говорили: когда вы окажетесь на одной сцене с ним, вы всё забудете. Когда ты стоишь рядом с ним … его энергия… это как будто он светится. Я действительно имею это в виду … Если он танцует… Что я хочу сказать так это то, что… Ему 50, но он танцует как один из нас, будто ему 20 или 18.

Q. Это означает, что его смерть стала для вас большой неожиданностью…

T.S. Мы не ожидали этого. Мне казалось, он был в отличной форме, готовый к настоящему сражению.

Q. Он был в состоянии дать 50 концертов?

T.S. Я уверен на 100%, что он мог сделать это.

Q. Вы не детектив, но со всеми этими предположениями, слухами… как вы думаете, что случилось?

T.S. Я действительно не обращал внимания на все это…

Q. Но вы заметили, с радостью ли он ожидал этого или он не хотел этого?

T.S. Он с нетерпением ожидал. Каждый раз, когда он приходил, он улыбался, был полон энтузиазма… Он всегда говорил, как он доволен танцорами, музыкантами и певцами… Он сказал: вау, это будет великолепным! Он был полон энтузиазма. Он действительно хотел этого и это было видно.

Q. Вы были на мемориале… Как это выглядело за кулисами? Какая там была атмосфера?

T.S. Очень эмоциональная и было очень много известных людей.

Q. И вы находились среди них.

T.S. Да, но дело в том… Мы были там по одной и той же причине. Мы все потеряли того, кто был для нас источником большого вдохновения. И это было то, о чём мы все говорили друг с другом за кулисами.

Q. Может быть вы расскажете нам, что вы чувствовали, когда стояли там?

T.S. Это было странно, потому что я обычно стоял рядом с ним, и это было замечательным. Но это был его мемориал. Его семья сидела в первом ряду. Другие артисты смотрели на нас. Было большое напряжение. Вы хотите показать свои эмоции, как сильно вы его любите, что он значил для вас. Это тяжело стоять там…

Q. Весь мир смотрел. Что вам больше всего понравилось?

T.S. Несколько вещей меня затронуло… Выступление Стиви Уандера поразило меня. Это было волнующе для меня.

Q. Но также выступление…

T.S. Да, Al Sharption сказал речь…обо всем, что Майкл отстаивал все эти годы. Начинаешь осознавать, какой особенный этот человек: Майкл Джексон.

Q. Что на счет ваших планов? Я вижу вы на So You Think You Can Dance…Все были в восторге и сказали: он собирается в Америку…

T.S. Моя цель – поехать и попытаться вдохновить других людей также, как Майкл вдохновил меня… Я хочу расти. И я показываю мой жизненный опыт с помощью танца на youtube, на Timordance. И вы можете встретиться со мной теперь на Twitter на Timordance… В конце июля я собираюсь вернуться в США, что бы сделать несколько вещей. Совершенствовать себя больше. Расширить свои связи…вы услышите обо мне.

Q. Я хочу вернуться назад с вами на сцену, где вы репетировали …Какой момент вам больше всего запомнился? Момент, когда вы разговаривали с ним о танцевальном движении, например…

T.S. У меня есть кое-что другое, то, что было смешным. Подойдите и понюхайте мою одежду… *(ведущий подходит и нюхает пиджак)*

Q. Этот аромат…

T.S. Да, сильный запах… Первый раз я встретил его на нем, и я себе сделал такой же… Он обнимает вас и хлопает по спине… И этот момент.. Вы не знаете, что происходит. Я чувствую (осязаю) Майкла Джексона, я чувствую запах Майкла Джексона. Этот запах… если вы идете по коридору и никого не видите… вы можете унюхать его присутствие. И затем на сцене, он шёл, но я не знал этого… Я сказал: «Я слышу запах Майкла Джексона». Я обернулся и он там стоял. Он был очень смущен тем, что я сказал. На следующий день он использовал другой запах. Прекрасный момент. Он также очень веселый человек. Он любит смеяться и радоваться жизни.

Q. Вы говорите в настоящем времени все время…Что это значит? Не в прошлом, как будто он не умер.

T.S. Но он не умер… не для меня. Майкл живет во всех нас. Я чувствую его, в жизненном опыте, который я теперь имею. Я чувствую, он все еще здесь для меня… :give_heart:

Воспоминания звукоинженера Роба Хоффмана.

Запись альбома HIStory.

Мне невероятно повезло работать с Майклом Джексоном в начале моей карьеры. Он был потрясающим артистом. Гораздо талантливее, чем вы себе представляете. Невероятно благородный и очень трудолюбивый.

Я ушел штатным работником из Hit Factory В Нью-Йорке , чтобы стать внештатным инженером под началом Брюса Сведьена (Bruce Swedien) и Майкла Джексона. Они должны были начать работу в Лос-Анджелесе. Однако произошло Нортриджское землетрясение (1994 год) и они переехали в Нью-Йорк. Одна комната в студии была полностью для Брюса. Вторая комната была для записи. Я начал как помощник партнера Брюса – Рене Мура (Rene Moore).

Я прорабатывал материал с Рене, а позже приходил Брюс и говорил, что сделано неверно, сидя несколько часов, исправляя ошибки и направляя нас по правильному пути. Спустя пару месяцев приехал Майкл Джексон и процесс был запущен, в нем работали Брэд Баксер (Brad Buxer), Эндрю Шепс (Andrew Scheps), Эдди Делена (Eddie Delena). Я продолжал ассистировать, когда вся команда стала переезжать в Лос-Анджелес. И они приняли решение взять меня с собой. Мне нужно было помогать Брюсу в течении дня и помогать ему ночью, когда это было необходимо –помощь в инженерных вопросах, программирование, в одной из песен я даже играл на гитаре. У нас было две комнаты в Record One и две комнаты в Larrabee, где я познакомился с Джоном. По сути, в какой-то момент мы распоряжались любой комнатой на Hit Factory.

Команда была замечательная, я многому у них научился. Инженерному делу я научился у Брюса Сведьена, Джона и Эдди. Я имел возможность быть в одном проекте с такими продюсерами как Майкл Джексон, Джем и Льюис (Jam And Lewis), Бебифейс (Babyface) , Дэвид Фостер (David Foster), Тэдди Райли (Teddy Riley) и Даллас Остин (Dallas Austin).

В самом начале работы меня попросили покинуть проект, т.к. команда уже была очень большой, а Майкл не знал меня. К моему счастью, меня взяли обратно на работу через десять дней. На вечеринке в честь завершения работы Майкл очень за это извинялся, выражая свою благодарность. Самый искренний человек, которого только можно встретить.

Некоторые отрывки воспоминаний.

Однажды утром Майкл пришел с новой песней, которую он написал ночью. Мы вызвали гитариста и Майкл пропел ему каждую ноту каждого аккорда! «Это первая нота первого аккорда, это вторая, это третья. Это первая нота второго аккорда, это вторая, это третья…». Потом мы стали свидетелями невероятно прочувствованного выступления с совершеннейшим вокалом, живьем в комнате записи.

Он пропевал нам струнные аранжировки полностью, каждую партию. Стив Поркаро (Steve Porcaro) сказал мне однажды, что он видел как Майкл работает со струнной партией в комнате. У него все было в голове. И гармония, и все остальное. Не просто небольшие восемь тактов в повторе. Он напевал всю аранжировку полностью на диктофон. Со всеми паузами и вокальными местами.

Однажды Майкл был раздражен из-за одного из продюсеров проекта, который отвратительно относился ко всем и каждому. Однако Майкл предпочел не устраивать сцен или увольнять парня. Джексон вызвал его в свой офис и один из телохранителей кинул ему в лицо пирог. Больше ничего объяснять не пришлось.(вот с этого просто уржалась )

Когда шла запись "Smile" для HIStory, Брюс подумал, что будет замечательно, если Майкл споет живьем вместе с оркестром. Конечно, музыкантам оркестра мы об этом не сказали. Мы посадили Майкла в вокальной будке немного в стороне. Музыканты репетировали небольшой кусок без вокала, затем во время первой записи Майкл запел и они все просто со стульев попадали.
Его битбокс был неподражаем, его ритм был потрясающим.

Его ощущение гармонии было просто невероятным. Ни одной плохой ноты, без всяких настроек, даже его дыхание было всегда точно во время.
Однажды, когда у нас был перерыв и мы щелкали по каналам, выискивая Симпсонов, была какая-то новостная программа, которая говорила, что Майкл Джексон сейчас в Европе с каким-то маленьким мальчиком. Я сидел бок о бок с этим парнем, а эта передача говорила что он там. Майкл просто посмотрел на меня и сказал: «Вот с чем мне приходится иметь дело».

Три года я провел рядом с Джексоном, работая с ним. И ни разу у меня не возникало вопросов о его морали. И ни разу я не верил ни одному обвинению против него.
Тогда я не был даже его фанатом. Я видел как он общался с детьми своих братьев, других людей, однажды даже с детьми моей девушки. Я провел день вместе с ними в Неверленде. Потрясающий человек, всегда ищущий способы сделать жизнь детей лучше. Каждые выходные Неверленда были подарком для самых разных групп детей: дети, у которых ВИЧ, дети, у которых рак, и другие. И чаще всего его самого там даже не было из-за занятости.
Он просто жил детством, которого у него никогда не было. Во многих отношениях он так и остался ребенком.

Я был ассистентом Джимми Джэма (Jimmy Jam) и Терри Льюиса (Terry Lewis), когда они записывали вокальную часть для "Scream" с Майклом и Джанет. Они пели вдвоем и это было изумительно. Очень чисто, ни одного плохого звука. Одна партия за другой. Когда у них был перерыв – они пели песни, которые исполняли, когда были детьми. И снова, совершенная гармония. Майкл отказывался петь «stop f*ckin' with me part», потому, что он не матерился.

Я делал запись музыкального сопровождения для "Stranger in Moscow". Я страшно паниковал. Майкл постоянно вставлял и вырезал звуки, переставлял ноты, выстраивал все по времени на записи. И никаких инструментов, только небольшая кассета и мои выстукивания.
Однажды я случайно стер запись клавишных, которую он делал всю ночь. Утром он пришел, все восстановил и никогда не произнес ни слова по поводу этого.

Я присутствовал, когда появилась Лиза-Мария Пресли. Они вели себя как два влюбленных ребенка. Все время держались за руки, она много времени проводила в студии. У меня никогда не возникало сомнений относительно того, что они любят друг друга.
Летом 1994 мы записывали рождественскую песню и нам был нужен детский хор. Майкл настоял, чтобы вся студия была украшена гирляндами, елками, снежинками и санками. Каждому он купил подарок.

Завершалась работа над альбомом HIStory. В последний уикенд он пришел ко мне и Эдди Делена и сказал: «Простите, но я не думаю, что кто-либо из нас сможет пойти спать в эти выходные. Нам нужно многое сделать. В понедельник утром нам нужно идти к Берни». И все то время он оставался в студии. Он пел и микшировал. У меня была пара моментов наедине с ним в течение того времени. Ночью мы говорили о Джоне Ленноне, когда он готовился к последней вокальной записи альбома – огромного куска импровизации в конце "Earth song". Я рассказал ему, как Джон пел песню "Twist and shout", когда он болел. При этом многие люди подумали, что он кричал специально, для эффекта, хотя просто его голос так звучал из-за болезни. Майклу понравилась эта история. А потом он пошел на запись и позволил спеть своему сердцу.

Позднее той ночью, в течение микширования, все оставили комнату и Майкл мог как следует прибавить звук. Это был обычный и постоянный момент для Майкла во время микширования. Он любил слушать все громко. Я остался в комнате на случай, если Майклу что-то понадобится. У меня были затычки в ушах и еще руками я закрывал уши сверху. Это была необычная ночь, все лампы были выключены и мы заметили маленькие голубые вспышки, периодически загорающиеся во время проигрыша. Спустя какое-то время мы увидели, что одна из колонок выбрасывает голубые язычки пламени. Майклу это понравилось, и он продолжил делать все громче.

Майкл любил пить горячую воду. Я имею в виду действительно горячую воду! До такой степени, что в ней пластиковые ложки плавились! Я проверял! (не знала такого)

Как-то раз я и Брюс говорили о нашей ежедневной дороге пешком на студию в Нью-Йорке и по какому маршруту мы ходим. Майкл посмотрел на нас и сказал, что мы счастливцы, что можем делать это. Он не может пройти по улице без того, чтобы кто-то его не потревожил. Это было грустным моментом для всех нас.

Однажды вечером вся команда получила бесплатные билеты на концерт Джанет Джексон и мы пошли туда все вместе прямо после рабочего дня. Спустя половину концерта мы увидели парня с длинной бородой, одетого в какой-то халат. Он танцевал позади нас в проходе. И я имею в виду, что он действительно танцевал. Это был переодетый Майкл. Его костюм был похож на тот, что носил комик Чеви Чейз (Chevy Сhase) в фильме Fletch, когда он катается на роликах.
Он достал одну из первых Playstations от Sony. Допоздна в его гостиной мы могли играть в игры, которые еще не вышли в продажу.
Пара людей из команды не видели фильма «Парк Юрского периода». Майкл организовал для нас частный просмотр на Sony.

Он был большим фанатом группы Nine Inch Nails Downward Spiral.

Мне невероятно повезло в течении трех лет иметь доступ к работе мастеров и подготавливать туры, видео и архивы. Возможность работать с этими треками, когда они еще не завершены – это огромный урок в создании, в написании музыки. Это возможность заглянуть в мозг гениев.
Из всех звукозаписывающих компаний, в которых я работал, только MJJ получила платиновую награду.

Один раз мы просто сидели в студии и слушали музыку Майкла вместе с ним, для вдохновения. Он обожал процесс. Он обожал работу.

Добавлено (17 Декабрь 2010, 00:18)
---------------------------------------------
Интервью семейства Касио Опре. (с русским сабами)

Howard McCrary- музыкант и актер. Он был номинирован на премию "Грэмми" в 1986 г. Организовал запись вокальных партий для песни Майкла "Keep The Faith".

Далее - его письмо Майклу Джексону.

"Дорогой Майкл,

Моя дочь Сара разбудила меня сегодня утром в 7 часов и сказала, что тебя не стало. Я надеялся, что это – рекламный трюк, который могли провернуть только ты и Гудини. Я помню день. Когда мы встретились в первый раз, летом 1979 года, в то время мы гастролировали вместе. Jacksons и McCrarys. Знал ли ты, что нас называли McCrarys 5? Впрочем, это – длинная история.

Когда моя сестра Charity представила меня и моих братьев Альфреда и Сэма тебе и твоим братьям на модной домашней вечеринке в Техасе, ты спросил, женат ли я, и я ответил, что живу отдельно от своей жены Chaye, и мы разводимся. Тогда ты сложил руки и сказал: «Я буду молиться за вас». Потом ты представил меня двоюродному брату Джеки и еще раз повторил это. Спустя 10 минут вы отошли в другую сторону комнаты, ты снова сложил руки, улыбаясь и показывая на своего кузена. Я помню, что ты сделал это еще два раза, а, прощаясь, еще раз сказал, что будешь за нас молиться.

Майкл, прямо сейчас я молюсь за тебя. Я молюсь за твоих замечательных родителей, с которыми ты меня познакомил в The Omni Hotel в Лос Анжелесе во время вечеринки, посвященной твоему 45-летию, в тот вечер, когда твоя сестра Джэнет попросила меня сыграть 'Triste', а ее жених Дюпри немного расстроился, когда она взяла меня за руки в благодарность за 2 или 3 минуты, во время которых звучала одна из ее любимых песен. В тот вечер так приятно было видеть Джеки и Тито, и Рэнди тоже. Ла Тоя выглядела просто великолепно! Каждый из членов твоей семьи очень красив и талантлив! Я помню встречу с Жерменом на Cocscos, мы занимались шопингом тогда и говорили о тебе.

А помнишь то Рождество у тебя дома в Беверли Хиллс, когда ты и твои дети захотели услышать, как поют ребятишки? Сет Риггс позвонил мне и по твоей просьбе попросил пригласить хор из 12 детей, которые бы спели тебе в то Рождество. Я позвонил своей сестре Charity, и мы нашли 12 лучших ребят, которых мы знали, конечно, некоторые из них были нашими родственниками! У нас было меньше 48 ч на репетиции и подготовку представления, прежде чем дети сели в лимузины и отправились от моего с Tammy дома в Sherman Oaks к твоему поместью в Beverly Hills.

Сет гордился, что в то утро занимался с детьми вокалом, и я был горд, когда дети пели акапелла 'Heal The World, Silent Night, Santa Clause Is Coming to Town (Jackson style)' и другие песни в твоем доме на лестнице, а ты, твои дети и члены семьи сидели в фойе. Акустика была словно в соборе, и в то утро я слышал голоса Ангелов! Это был священный момент для всех нас. После того, как ты в благодарность обнял Charity и меня, мы обнялись с Риггсом, а затем пошли к Рождественскому столу с угощениями, который ты приготовил для всех нас. Для детей в тот день сбылась Рождественская мечта. Если кто-то из детей Майкла читает это письмо, пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями от того утра. Майкл, твои дети выглядели словно Херувимы. Ты был таким любящим отцом!

Я никогда не мог понять, как пресса может быть настолько жестокой к тебе. Ты ангел, Майкл! Мне никогда не забыть, как здорово было работать с Andre и Sandra Crouch над твоим альбомом Dangerous в Westlake Studio, мы записывали бэк вокал к «Keep The Faith» и зашли в тупик минут на 20, а Andre повернулся ко мне и сказал: «Говард, исправь это!» Тогда я пустил по возрастающей слово 'FAITH', что привело тебя в восторг, ты прыгал и кричал: «Я люблю это!».

В тот день ты пригласил меня и моего 12-ти летнего сына Darius в зеленую комнату. Он участвовал в новом ТВ ситкоме «Family Matters», и ты сказал ему тогда: «Я слышал ты проводишь время с Бобби Брауном, он нехороший человек. Вот мой номер телефона, звони мне в любое время. Если тебе нужно будет с кем-нибудь поговорить, я готов. Единственное, когда будешь звонить мне, не спрашивай Майкла Джексона, тогда тебя не соединят. Попроси Норму Джин. Это кодовое имя». Остаток дня, который мой сын провел вместе с тобой в West Lake Studios, был раем. Всю дорогу домой он сжимал в руках твой номер телефона и говорил о своем новом друге. (так, я начинаю плакать….прим. переводч.).

Когда мы приехали домой, он спросил, можно ли тебе позвонить, и я сказал, что конечно можно. Тогда взволнованный Darius набрал номер и попросил Майкла, упс! Затем он перезвонил и попросил Норму Джин! По сей день он говорит о том прекрасном времени, которое провел с тобой в студии и о тех уроках, которые ты ему преподал.

В тот момент, когда ты предстал перед судом Санта Барбары, и, казалось, весь мир повернулся к тебе спиной, Bruce Swedien встряхнул меня и мою сестру и сказал: «Говард и Линда, не верьте прессе. Майкл – ангел… Он никогда бы не обидел ребенка».

Я никогда не переставал верить в тебя и в чистоту твоей души. Я помню, как ты благодарил меня и мою сестру за привлечение 10 автобусов с посланниками и членами их семей, для того, чтобы поддержать тебя во время судебного разбирательства в Санта Барбаре. Мы, певцы, пели о твоей невиновности, а посланники ходатайствовали от твоего имени за справедливость.

Благодарю тебя за гостеприимство в Неверленде, когда мы приезжали дважды, чтобы показать, насколько любим тебя и верим в твою невиновность.

Безобразно то, что некоторые люди готовы делать за деньги. Жадность, заблуждение и гнев – это то, от чего ты хотел вылечить наш мир. Еще не поздно, Майкл. Я знаю, что есть много таких, как я, которые верят в твои мечты. Мы сможем сделать мир лучше, если будем продолжать верить!

Когда я начал писать это письмо, в Гонконге светило солнце, а сейчас, когда надвигается тайфун, странно…, но, Майкл, я не удивлен, что ты всегда был выше этого, и теперь мы знаем, кем ты был на самом деле. Ты и твоя музыка, твоя улыбка, твой танец, но прежде всего, твое послание всегда будут жить в наших сердцах.

Ты не просто Король Поп-музыки, ты - Король Сердец. Мы любим тебя, Майкл."

http://community.livejournal.com/forever_m...956.html#cutid1