А я не умею писать стихи. я написала в память о Майкле повесть-эссе. Простите, что публикую поздно. рассказ был написан в период с 27 июня 2009 года по.... отредактирован вчера. писала в стол. Если что, не ругайте слишком сильно, ладно? не ругайте гармониста, он играет, как умеет. 
мелкие очепятки, конечно, имеют место быть. но это же эссе. крик души! это- не радужное позитивное произведение, а очень жёсткая серьёзная вещь. так что настройтесь на серьёзный лад! настроились? тогда.... Без Музы нет Музыки
Людвиг Ван Бетховен
Он не спал уже третью ночь. Его била лихорадка.
Мысли, казавшиеся ему ясными, в действительности были смутны.
Он испытывал неодолимую потребность уснуть.
Виктор Гюго
Вместо Пролога
Всё, что вы сейчас прочтёте, есть не более чем художественный авторский вымысел. Он не имеет ничего общего с реальными событиями ночи 25 июня 2009 года в США, когда скончался гениальный артист и просто выдающаяся личность Майкл Джексон. Автор ни в коем случае не хотел оскорбить ничьих чувств. В повествовании не содержится конкретных имен, фамилий и названий. Данное изложение является разгулом больного воображения Автора как вариация на тему. Все совпадения с реальными событиями являются не более чем случайностью, ибо автор никогда не встречался с самим великим исполнителем, его окружением, не знаком также с американским менталитетом и культурой. Повествование является фантазией, основанной на воображении самого автора, его мыслей и чувств, жизненном опыте и небольшом знании психологии, не более того.
*******
Он открыл глаза. Было около часа ночи. За окном шумел большой город, автомобили увозили своих владельцев и их пассажиров в заоблачную даль. Тени вековых деревьев проплывали по комнате. А Он не спал. Ещё одна бессонная ночь! И боль! И ночь, и боль были Его проклятьем, мучившим Его на протяжении многих лет.
Его рука потянулась к серебристой бутылочке, стоящей на столике орехового дерева. И вдруг, словно злорадствуя, он услышал внутри себя Голос: «Ага!!!! Слабак, ничтожество, тряпка! Я говорил тебе, что ты – никчемный старик, не проживешь без этой штуки и часа! Ты – жалок! Я говорил тебе, что надо увеличить дозу!» «Нет, нет, не говори мне этого, слышишь? Доктор сказал…» он не докончил, Голос перебил Его - «Ха! Подумаешь, что говорит этот ублюдок Доктор! Слушай его больше! Ему лишь бы из тебя денежки вытрясти. Вот получишь деньги за шоу…. Он возьмёт своё, увидишь! А ты без этой дряни и ноги с кровати опустить не сможешь! Тоже мне нашёлся, умник!!! «НЕЕЕТ, НЕТ, и ещё раз НЕТ!» - вскочив в кровати, вскричал он, и, услышав раздавшееся гулкое эхо своего голоса, зажал рот рукой, вспомнив, что в Его комнате спят. Он бросил взгляд в другой конец комнаты, но там не было слышно ни шороха. Он опустил ноги с кровати, нащупал ступнями мягкие домашние тапочки с рожицей Микки-Мауса и встал. Подойдя к окну, Он прошептал своему размытому отражению: «Вот, видишь!» - Он показал кулак. «И? – злобный Голос внутри Него не унимался «Встал ты, ну и что? Что дальше ты предпримешь? На часах второй час ночи, а ты не спишь. И не уснёшь, это ты знаешь. Чего проще: шприц на столе. Действуй!»
Слова возымели действие. Он подошёл к столику, закатал рукав пижамы, расшитой диснеевскими героями, набрал жидкость в шприц, и вдруг….. «Нет, Нет, я не могу! Мне ведь это уже вводили! вводили два часа всего назад! О, Господи, я не могу!». Он откинул волосы назад, закрыл лицо руками, опустился в чиппендейловское кресло (Это Была Его гордость!-он купил его на аукционе за баснословные деньги), обитое алой парчой (алый был Его любимый цвет), и зарыдал.
********
Дверь в комнату распахнулась, и в комнату буквально влетел Доктор. Он кинулся к пациенту, убрал с его лица руки, и, покосившись на шприц, прошипел:
- Вы это себе вводили? Вводили? Отвечайте!!! – он встряхнул больного! - Не молчите! Вы живы? с вами всё в порядке
- Нет, я не вводил себе ничего. Я не смог. Он прав, я тряпка! Я стар, слаб и немощен – всхлипывая и глотая слёзы, простонал несчастный
-Кто такой ОН?
- Он - это тот, кто заставил меня подписать все эти ужасные бумаги, это тот, кто не даёт мне спать по ночам. Это Он прислал ко мне Боль.
-Так-так! Да вам, батенька, совсем…. Плохо….ну ничего, не плачьте, сейчас мы это исправим. Вам станет легче, и вы уснёте. Поработайте кулачком, пожалуйста!
С этими словами Доктор ловко ввёл жидкость в вену больного. – Ну вот, это то, что вы хотели, правда?
Больной слабо кивнул, откидывая непослушные кудри назад. Вытер рукой слёзы.
- Вам скоро станет легче, и вы уснёте!
Он уже не плакал. Он смотрел на Доктора своими огромными глазами с расширенными от лекарства зрачками.
- А если нет? - пошатываясь и вставая, хриплым шёпотом произнёс Он – Если я не усну, и мне не станет легче?
- Вы в своём уме? Я ввёл вам двойную дозу! Да этого хватит с лихвой! – Доктор усмехнулся.
- Хорошо, а всё же…. – он запнулся – предположим, я не усну. Завтра ко мне может заявиться полиция, и меня могут… могут арестовать то, что я употребляю и храню у себя наркотики. Ведь это – наркотический препарат, да?
- Вообще-то да… Но Что за бред вы несёте! К чему полиции сюда являться? – шёпот Доктора чуть не перешёл в полный голос. Он приложил палец к губам и закатил глаза, умоляя сбавить тон.
Доктор кинул взгляд на кровать, на которой, укрывшись одеялом с головой, сладко посапывал ребёнок, и тихонько продолжил, вняв просьбе: Так вот, о чём я…. А…. о полиции…. К чему ей тут быть?
Больной в недоумении пожал плечами и еле слышно прошептал: - Не знаю….. Полиция всегда начеку. Кто-нибудь проболтается. Например, моя прислуга. Или охранники… или ещё кто-нибудь из домашних. Им верить нельзя…
Ах! М****(Доктор назвал Его имя) – вечно вы с вашим скептицизмом… людям надо доверять! А потом, даже если они сюда и нагрянут внезапно, как вы говорите, разве посмеют они арестовать вас, а? вы – известный человек, выдающаяся личность…
- с весьма подмоченной репутацией… - мрачно усмехнувшись, перебил ОН Доктора
- Пусть так! Зато Вы - единственный в своем роде! Больной фыкнул и невесело хихикнул – Ха! Кого это волнует! Меня это не утешает уже!
Доктор спрятал шприц себе в чемоданчик. – Не забивайте себе голову всякой ерундой, лучше ложитесь-ка Вы спать. Если что, я буду рядом, в соседней комнате.
Вскоре Он услышал шаги в коридоре и звук открывающейся и закрывающейся двери. Всё стихло.
Он добрёл до кровати, опустился на неё, скинул тапочки и закрыл глаза.
*******
Сколько времени прошло, Он точно не знал. Но Он лежал без сна с закрытыми глазами, скорее ощущая свет от тусклого ночника, чем видя его. Он всегда боялся темноты. Полный мрак навевал страх, страх мутил воображение. Он всегда спал с ночником, сколько себя помнил.
Его рассудок лихорадочно прокручивал в Его голове какие-то сцены из жизни: мать гладит его по голове. Братья, желающие спокойного сна, потом отец в его жуткой маске, бьющий его чем-то….забившиеся в угол сёстры… Он уже точно не помнил, чем отец его бил… вернее, старался забыть. Какие-то люди, снующие взад-вперёд перед ним: «Камера! Мотор!!......СТОП!
Он открыл глаза. Он всё ещё был в своей комнате. Каминные часы пробили два. Сердце бешено колотилось. Он встал, сунул ноги в тапочки, взял со столика стакан и залпом выпил воду.
«Ну что!» - услышал Он опять Голос – «Полегчало?» «Нет, ты знаешь, что легче и не станет! Впереди вся ночь, а ты всё ещё не спишь!
«Хватит! Что тебе от меня надо? – Его собственный голос приобрёл обворожительную хрипотцу – «Долой! Вон!» Он замахал руками, прогоняя одному Ему только ведомую силу. «Ха-ха! Ты от меня не отделаешься! Я – это ты! Твоё второе Я, если тебе угодно. И Я всегда помогал тебе! И если б не Я, кем бы был сейчас? Сидел бы у папочки своего в студии и батрачил, да ещё и получал бы хороших….. А в настоящее время ты был бы озлобленным на весь мир жалким, алчным и жестоким стариком. Кому, как не тебе, всё это знать! Ты без меня никто!! НИКТО! – В Его глазах стояли слёзы - ААА, братишка, нечем крыть?» Зловещий голос стал мягче: Ладно, дружище, не горюй. Ты знаешь, что делать! Знаешь…» - Голос растворился в недрах его души. Стояла тишина. Он взял со столика очки, повертел их в руках (с возрастом Ему, конечно, пришлось носить очки, так как Он терпеть не мог линзы. От них так болят глаза! Кроме того, у Него уже развивалась возрастная дальнозоркость. Линзы не помогали. А ещё этот яркий свет, на который больно смотреть!) Положил очки обратно на столик, сел на кровать.
Нет! Только не это! Я не могу, Господи, не могу! Я не могу больше терпеть всё это. Ты помнишь, Господи, я просил тебя забрать меня к себе, помнишь? Сколько лет прошло? Пятнадцать, двадцать? (О, что с моей памятью!) Я тогда хотел, а сейчас не хочу. У меня ведь теперь есть дети, моя кровь и плоть, мой смысл жизни. Ты знаешь, Господи, я всегда мечтал о собственных детях! – Он поднял глаза к образу над дверью - Но…Я сам себя толкаю…. Что делать? Я же не смогу, не смогу всё сделать, всё, что я подписал! Мне много лет, я в плохой форме, ты знаешь, что я в плохой форме! Я не смогу танцевать, не смогу столько танцевать! Ну, одно-два, максимум пять…. Но не столько….Зачем я на это согласился, зачем я подписывал всё это? Ведь не слепой же я, и не глухой?! Ведь это же моя подпись стоит там, моя, и ничья больше! О, Пресвятая Дева! Зачем я на это пошёл? Из-за денег? Нет, я никогда не любил деньги? Из-за славы? Зачем она мне теперь?! Деньги! Всё-таки деньги! Чтобы погасить долги? А вот это ближе к истине. Мне не простят, кредиторы не простят…. Я кругом и всем должен! - Он сидел на кровати, раскачиваясь в разные стороны, обхватив голову руками. - НЕТ, это не есть выход….Или…. .. – Он вздохнул - А дети? Как они? Я ведь написал завещание?! Да, вроде написал! Но что оно им даст, если не будет меня? Или…даст…. Неужели я буду полезен больше…. НЕТ, это абсурд, плод моего больного воображения! Это ж надо себя до такого довести!!! Это всё П****** или Д*******….Бог знает, что мне там колют! я уже сбился со счёта, сколько всего было! И названия у всех лекарств какие-то…одинаковые что ли…. У меня даже песня была с текстом про Д*******! По-моему, это был Д*********! И про героин вроде тоже….. Нет, лекарства тут ни при чём, это всё я! Я сам во всём виноват! Нельзя было….. Нет, мне это необходимо! Я не смог бы иначе ни жить, ни творить!
А впереди ещё одна ночь! Очередная или последняя? Нет, что я говорю, не последняя, конечно! Но одна из… и сколько их таких ещё будет? Он прав, я старик, я развалина, у меня нет ни одного здорового органа! мне ведь уже много лет, я не мальчик и даже не юноша! Помилуй, я и не мечтал дожить до такого! Или….нет, я хотел дожить до 150… я ещё заморозить себя хотел… Бред! Я уже сам плохо помню, что говорил этим охотникам за душами! Господи, это всё БОЛЬ, это всё она! Как я устал! - Вздох и всхлип….Всхлип и вздох….
**********
Он вдруг выплыл из своего мучительного экстаза, подошёл к окну, отдёрнул портьеры. Внизу сновали автомобили, из-за кустов выскочила помятая полуодетая парочка.
-Гляньте на них, они счастливы! Они все счастливы! А я? Почему я не могу быть счастливым? Почему не я, а он, этот человек, вылез со своей девушкой из-за кустов? Чем я хуже? Почему, О господи, ты не сотворил меня кем-нибудь другим? Почему я не могу быть… Обыкновенным… я ведь сейчас даже из дома выйти не могу, сразу толпа налетит. Она всюду, везде! Всем им что-то надо от меня, всем!…… Давайте, рвите мои одежды, вонзайте нож в мою плоть, разрывайте её, жрите!!!! – Всхлип - Только душу мою не трогайте! Она и так истерзана в клочья, и я не знаю, как склеить её! – Агрессия охватила его, он судорожно сжал руки в кулаки. Его внутренний Голос, загнанный в дальний край Его души, вырвался снова наружу! - Давайте, жрите меня, проклятые черви! Требуйте всё, что угодно! За ваши деньги любые прихоти! – хрип, вздох. Потом Он сглотнул, помотал головой, растрепал волосы, охнул и схватился рукой за грудь.
Что это? А? Ах, как тошно и душно! Хочется воздуха. – Он открыл окно. Июньская ночь пахнула на Него своей свежестью. Дневная жара уступила место ночной прохладе. Ему стало легче. Он слегка высунул голову из окна на улицу. – Как я любил развлекаться, кидая шарики с водой прохожим на голову и кричать «Эй!»! как бы мне хотелось этого сейчас! Но я не могу! Или…. – Он закусил губу, в глазах на мгновение мелькнул озорной огонёк, осветив всё Его лицо лучезарным светом, но тут же погас. - А если попробовать? НЕТ, ведь Я уже пробовал не раз, ничего не вышло. Даже ночью не вышло. Ощущение такое, что за мной наблюдают круглосуточно. Я живу стеклянном ящике, и меня, как в том телешоу, наблюдают. О Господи, как мне плохо!!!! И как я устал! Сколько я не спал? Неделю? Нет, вчера мне удалось поспать два часа…. А сегодня нет… а завтра будет новый день: обсуждения, репетиции, репетиции…… обсуждения, бесконечные кастинги…. Песни, танцы, танцы, песни! Как я хочу отдохнуть! Оставьте меня все в покое! – Он топнул ногой, схватил себя за волосы и застонал, качая головой.
В эту минуту Он услышал движение в дальнем углу комнаты, в кровати. Ребенок, во сне уронивший одеяло, пошевелился, застонал, но не проснулся. Отец быстро подошёл к нему, поднял одеяло с пола и улыбнулся, вспомнив свои юные годы и свой крепкий сон. Где и в каких позах только он не спал? Он спал в бесконечных тесных автомобилях, вперемешку с братьями, одеждой, инструментами, спал в тесных сырых провинциальных гостиницах, спал, свернувшись в три погибели, в тесных каморках, называемых гримёрками в перерывах между выступлениями…. И Бог знает где ещё… Но Он спал…. И всегда умудрялся выспаться! А сейчас Он - известный артист, в его распоряжении лучшие автомобили, в которых не нужно сидеть или лежать в неудобных позах, лучшие номера в лучших отелях, гримёрки, похожие на президентские номера в лучших отелях, собственные самолёты с удобной лежанкой, кровати размером с половину футбольного поля. Но! ему всё это уже было не нужно. Ему необходимо было выспаться. Просто поспать! Хотя бы положенные человеку восемь часов! Для Него это была непозволительная роскошь.
Он укрыл спящего ребёнка одеялом, подоткнул его (вспомнив при этом строки из своей любимой сказки). Хотел было поцеловать его в щёку, но удержался. Ребёнок повернулся к Нему спиной и сладко засопел. Отец подобрал с пола разбросанные игрушки и положил их в ящик под кроватью, на которой спал ребёнок.
***********
Включив тусклый светильник, Он подошёл к большому зеркалу на стене. Отражение Ему не понравилось. Он увидел своё исхудавшее лицо, испещрённое шрамами от бесчисленных операций, руки все в синяках и уколах («О господи, куда, куда колоть!»), нос, в темноте походивший на носовое отверстие черепа, изогнутые домиком брови, а под ними лихорадочно горели огромные глаза, казавшиеся в темноте чёрными. Он был похож на скелет, обтянутый кожей. Он был красив и страшен одновременно. Скорее, страшен, чем красив. «И с возрастом Я становлюсь всё страшнее и страшнее. Я, словно Гуинплен, перекроивший своё лицо. Но он смеялся, а я плачу. Хотя…. Чем я лучше него? Тоже фигляр. Тоже страшен. Он опустил глаза.
Его глаза! как он ни старался, они выдавали его истинный возраст. Он стремился стать молодым, но они выдавали Его. Публика, конечно, знала, сколько ему лет, и напоминала Ему об этом. Каждый год напоминала, и каждый раз он упорно сопротивлялся, не желая стареть. И вдруг - раз! – и сдался. « Я выгляжу теперь так, как чувствую себя!»
Его глаза являлись действительно зеркалом души, выдавая всё, что происходило там. Он закрывал их тёмными очками. «Я не хочу, чтобы мои глаза отражали всё! Я им не позволю выдавать себя на публике! Я надвину шляпу, надену очки, ибо, если они проникнут в мою душу, они меня окончательно добьют!»
Он созерцал себя в зеркале каждую ночь и всегда видел там, как Ему казалось, разное отражение. Я чем-то похож на Дориана Грея. Только на его портрете были видны его собственные пороки, а в моей душе отпечатались почему-то пороки всего человечества. И эта боль! Или я беру слишком много? И почему я, я должен страдать? Носить в сердце всё это? Может быть, так страдал Возлюбленный Сын Господа? О нет! У меня мания величия развилась, наверное! Я опять вбиваю себе в голову всякие дурные мысли! Нет, я не хочу быть распятым, Как И****! Не ХОЧУ! («Но тебя УЖЕ И ТАК РАСПЯЛИ! Куда же более?» - эхом отозвался Его Голос)
Он схватился за голову: Боже мой, как мне больно! Невыносимо больно! При чём тут Дориан Грей? А мои собственные пороки? Они тоже отражаются на моей внешности? Моё пристрастие к лекарствам! мои операции! А Мой макияж, мои искусственные крашеные волосы! (О, Милостивый Боже! Ужас-то какой!) Но мне иначе нельзя, я артист и я всегда на виду. Всегда на виду! (а как я хочу просто быть Человеком, обычным человеком). Но и видеть себя стариком я не в силах. Так я и есть уже старик! Нет, нет, совсем не так! Я и Дитя и старик в одном лице! Как это называется по-научному? Неизвестно… Пороки! Выбеленная кожа, лихорадочные глаза, больная голова! Мало же их у меня, а? кожа не порок! А Голова?! Иногда мне кажется, она разорвётся! Но Надо действовать, действовать!
Он закатал штанину, обнажив худые, в синяках и ссадинах ноги с вздутыми венами. Колени Его были забинтованы, щиколотка тоже: вчера растянул связку. Правильно, в моём возрасте уже нельзя таких нагрузок, ведь не мальчик уже! Не рассчитал силу, хотел показать, на что ещё способен. «Кому ты что хотел доказать?» - проснулся Голос, но Он не обратил внимание на его слова. «И сюда уже тоже колоть нельзя!» Боже мой, неужели это МОЁ тело? Моё? Оно похоже на тело какого-нибудь каторжника или узника, ежедневно пытаемого… Может, закончить всё это? Я не молод, я не способен! Но уже поздно, машина уже закрутилась! Поздно! Уже слишком поздно! – Стон.
Он посмотрел на часы. Было только пятнадцать минут третьего! Прошло всего пятнадцать минут! Боже, как долго тянется время по ночам! А как хочется выпить! Он подошёл к бару. Однако ни виски, ни бренди, ни вина, ни каких либо других напитков там не было. В баре стояли только бесчисленные коробочки, бутылочки, флакончики, огромное количество тюбиков с лекарствами. Это МОЙ ДОМ или больница? - Вздох и стон! – Эй, кто-нибудь, принесите известному артисту М***** Д******* выпить?! Где вы все? А? Когда вы нужны, никого нет, а когда хочется побыть одному, вы так и крутитесь около меня! Его рука дотронулась было до звонка. Позвонить, вызвать слугу? НЕТ, пусть все спят, я как-нибудь сам найду. Он осторожно, на цыпочках, чтобы не разбудить ребёнка, вышел в коридор, накинув на себя халат, висевший на кресле. Спустившись вниз по лестнице, он заметил свет и услышал храп в одной из комнат. «Интересно, кто это так храпит?» Он не устоял от соблазна заглянуть в эту комнату. Бесшумно открыв дверь, Он увидел посреди комнаты в кресле перед работающим телевизором огромного спящего Д****, его охранника. В одной его руке была зажата пачка сигарет, другой рукой он обнимал небольшой пистолет. Огромная связка ключей была прикреплена к его поясу. «Ну и здоровяк же он, это Д****! Я рядом с ним семечка! И зачем ему так много ключей? Это что, у меня так много помещений? Спит…. Он спит, а я не сплю! Несправедливо! Охранник должен меня охранять, а я должен спать!»- Вздох…
Охранник храпел так, что у Него развевались волосы, как от ветра. «Вот счастливчик! Хотел бы и я так вот похрапеть! СПАТЬ!!!!! Слова отдались в его голове так, словно это была недосягаемая мечта. Он ещё с минуту постоял около храпящего охранника, который даже не пошевелился во сне, осторожно, чтобы не разбудить Д****, вытащил из его рук сигареты и пистолет, положил всё это на тумбочку перед телевизором, потом тихонько отпер дверь и вышел в тускло освещаемый коридор.
***********
Войдя в столовую, он первым делом достал из буфета пакетик с каким-то белым порошком, насыпал содержимое в стакан, налил воды, размешал и выпил, поморщившись «Фу, какая кислятина! Зачем мне Доктор прописал эту гадость? Я её вообще-то должен был выпить днём, но днём я был занят, а вечером играл с детьми, смотрел мультики и ел. Эту дрянь надо, кажется, до еды пить. Да, до еды» Его передёрнуло – «И как только такие лекарства люди вообще употребляют? Хм… Но я же употребляю! Я тоже человек!
Часы в столовой показывали половину третьего. Он взял красивый бокал из венецианского хрусталя, отделанный стразами Сваровски в виде первых букв Его имени и фамилии, подаренный Ему на очередном праздновании очередного дня рождения. «Какая банальность: Отмечать дни рождения! А почему не отмечают, например, день смерти?» Я бы хотел отметить день моей смерти пышно! Тьфу, дурак ты, М***! Ты не сможешь отмечать день своей смерти, тебя не будет! А вот интересно, если я умру, люди будут отмечать день моей смерти? Глупый вопрос, конечно, будут! Будут биться в конвульсиях, выражать соболезнования, ломать руки, плакать, но при этом злорадствовать в глубине души: так, мол, ему и надо, душегубу и развратнику!» А дети? Дети, конечно, будут искренне плакать. Но не все. Не все знали меня. Ведь меня так мало, и их много! Их больше чем меня! Я так и смог подарить им всё тепло моей души. А дарил ли я кому-нибудь тепло? Наверное, дарил! Я пытался изменить мир, а что в итоге? Мир растоптал меня! Наверное, я жил не в ту эпоху? Почему жил? Я ещё живу! «Нет, ты уже умер, М**** Д*****! Да-да, ты умер! Твои предсмертные вопли люди придут слушать, твои предсмертные конвульсии ты им покажешь вместо зажигательного танца! Что, не так?»
О, Зачем ты опять мучаешь меня? «Потому что я- твой здравый смысл, болван! Ты всё это и без меня отлично знаешь, только верить не хочешь! Лучше выпей-ка ты виски!»
Он тяжело вздохнул, налил золотистый напиток в бокал, отпил. Хрусталь бокала пощекотал его длинные ресницы. ООО! Наверное, это и есть Напиток Богов! Алкоголь в малых дозах полезен человеку! Он ставит на место мозги, утихомиривает разбушевавшееся больное воображение и собирает мысли воедино! – Он открыл коробку шоколада. - Люблю шоколад! Лучше и не придумать: виски с шоколадом!» Он отпил глоток, причмокнул от удовольствия, затем сделал ещё глоток, любуясь своим отражением в золотистой жидкости. Допив напиток, съев три конфеты, и предавшись мыслями о грядущем шоу, Он вернулся обратно в свою комнату. Лёг на кровать, закрыл глаза. …
Через некоторое время Он очнулся. Даже не ото сна, а от какой-то сладостной неги. Это состояние ему нравилось, но какая-то неведомая сила нарочно и с трудом вырывала Его оттуда. Нет, Нет, это невозможно! Невозможно!
Часы на камине пробили три. В Его голове гудело, скрипело, шумело, в висках стучало. Его тошнило, его лоб был горячий. Так! Уже! Началось! Надо срочно что-то предпринять, я так не могу! Я хочу уснуть, но я не могу уснуть! Мне больно! Мне мучительно больно! «Давай!Давай! – орал внутренний Голос!» Он вскочил с постели, и начал лихорадочно искать. Он перевернул всё содержимое прикроватной тумбочки, порылся на столике, открыл бар, комод….. Всё вверх дном! Лекарства выпали из бара, одежда, вывернутая с полок комода, посыпалась на пол. Концертный костюм, вычищенный и выглаженный для утренней репетиции, полетел туда же следом. Он задыхался, охал, закатывал глаза, но продолжал искать. Боль поглотила Его, Боль властвовала над Ним! Всё! Наконец-то! Он нашёл его!! Зажав шприц в руке, Он, как Голлум из сказки о Кольце, выдохнул: «Моя прелесть, моё спасение!» Он набрал жидкость…. И улыбнулся. Это была Его последняя улыбка. Открытая, детская наивная улыбка, осветившая лицо одинокого, всеми отверженного человека с выражением вселенской печали в глазах. Человека с истерзанной, изодранной в лохмотья душой. Это была Его последняя улыбка… Эту улыбку не запечатлеет уже ни одна фото – и киноплёнка! Эту улыбку не поймает ничей пристальный взгляд. Эту загадочную детскую улыбку на лице немолодого уже человека не поймет и не прочувствует ни один хорошо одетый господин с Уолл-Стрит или бизнес-леди в костюме от Армани или Версаче. А зачем им понимать? В их глазах Я – червяк, паяц, развращающий своим танцем молодое поколение. В их глазах Я – скопище пороков, растлевающий и спаивающий несовершеннолетних! В их глазах Я – ничтожный комедиант. И им наплевать на мои слёзы и страдания. Им не понять, что я – тоже человек, с душой и мыслями, с любовью и ненавистью, счастьем и страданием, а не средство для извлечения прибыли. Я ЖИВОЙ! Я ПОКА ещё живой! Так вот, вот Вам моё мёртвое тело, возьмите его, и извлекайте из него прибыль! А мою душу я унесу с собой!
Это была Его последняя улыбка…
***********
Доктор с шумом влетел в комнату, сметая всё на своём пути.
-М***! Что вы делаете? - заорал Доктор - Бросьте это немедленно! Выпейте лучше успокоительное!
-Нет! – голос сорвался на хрип. Теперь в Нём одновременно кричали два враждующих друг с другом человека! Он, наконец достиг, гармонии с самим собой! – Засуньте себе в зад ваше успокоительное! Это я не брошу! Мне это крайне необходимо. Если Вы не хотите, Доктор, чтобы я сам себе это ввёл, сделайте это сами!
-И не подумаю! Вы что, хотите меня на виселицу отправить?
- Нет! Но мне плохо! Мне больно, я не могу уснуть. Мне не помогло лекарство, и виски тоже не помогло!
-ЧТО?!!!! Вы ещё виски употребляли? Вы бы ещё табаку пожевали или выкурили?
- Если б я знал, что это помогает, я бы и это сделал! Доктор, помогите мне, слышите? Я умираю, я чувствую, что умираю. – голос капризного обиженного ребёнка - Отдайте мне шприц! Если вы это сделаете - Он осёкся – я имею в виду, если введёте мне лекарство, я умру быстрее. А если Вы мне не поможете, я буду умирать долго и мучительно. – Он посмотрел на Доктора глазами, полными слёз. – Я умоляю Вас, Доктор, умоляю! – Он встал на колени
- А ну! Эй! Встаньте немедленно! – Доктор предпринял попытку поднять пациента, но тот упирался: – Нет! отдайте мне шприц! Отдайте мне его! Это мой шанс! Мой последний шанс…
- уснуть и не проснуться?- перебил Доктор стенания пациента
- Да, если вам так угодно! Отдайте!
- Нет, и даже не умоляйте! Я хочу жить с чистой совестью. Если вы тут скончаетесь у меня на глазах, в вашей смерти обвинят меня. Кто ввёл лекарство? Конечно, Доктор, а кто ещё?
- А я? Как же я? Вам на меня наплевать! Вам всем на меня наплевать!- Голос сорвался. Больной закрыл голову руками и заплакал. Доктор поднял больного. Его взгляд скользнул в дальний конец комнаты. Там на кровати сидел темноволосый маленький ангел, как две капли воды похожий на отца. Спросонья он тёр кулачками лицо, не понимая, что происходит. – Мы с вами разбудили ребёнка! – Отец кивнул головой и посмотрел на сына мягким взглядом, но не подошёл к нему, а схватил Доктора за рукав.
- Послушайте! – Доктор сдал свои позиции - Дам, я вам, дам ваше лекарство, подождите. Я только схожу в ванную комнату, принесу мокрое полотенце, вы весь горите!
Доктор бегом направился в ванную. Боль!!!! Ужасная мучительная БОЛЬ! Господи, как я устал! Устал от жизни, от себя, от людей, а самое главное, от БОЛИ! Как мне БОЛЬНО! И никто не звонит! Хоть бы одна живая душа поинтересовалась, каково мне сейчас, в двадцать минут четвёртого утра летом, в июне (какое сегодня число?) сидеть на полу в своей спальне, и умирать от нестерпимой боли! Нет, не надо звонков!!! Не надо! Люди! если узнают, что мне плохо, приедет куча людей! А ОНА? ОНА придёт? Мне так много надо ей сказать! Из всех земных женщин, я, кажется, любил только свою мать и Её! ОНА! Но мы не могли быть вместе, не могли! Я не мог испортить, осквернить ЕЁ! Я не мог коснуться Её своим тлетворным дыханием! А Она не понимала моего служения Музе, Нет! ОНА женщина! Но я люблю ЕЁ! Это была ещё одна моя боль: разрываться между одной любовью и второй! Они уничтожали меня! Где ОНА? ОНА придёт? Ах, нет, ОНА далеко, ОНА не придёт! И не надо! Она придёт, когда узнает!
Что делать? Куда мне деваться? Ага! Вот Шприц! На полу! Рядом валяется пустая бутылка из-под лекарства! Ну и что! Надо действовать! Он не даст, не даст мне лекарство! Он боится, я знаю, что он боится и медлит. А я не боюсь! Я никогда не боялся смерти! Он взял шприц. Закатал рукав и…
-Что вы делаете? Вам нельзя уже туда колоть? Неужели вы не понимаете? Вам вообще нельзя сейчас ЭТО колоть? – Доктор подлетел к больному, размахивая мокрым вафельным полотенцем – Вы что, с ума сошли? Вы соображаете? - Но больной посмотрел на него так, что у Доктора не оставалось выбора. Это был взгляд умирающего человека. Действовать надо было быстро! Глаза больного уже начали закатываться. Ему и в самом деле больно! Возможно, Он в самом деле умирает!
Доктор разорвал пижамную кофту, обнажил плечо и ввёл ему лекарство. Затем бросился к ребёнку.
-Папе плохо? -спросил мальчик
-Папе сейчас будет хорошо! Пойдём со мной? – Ребенок отрицательно покачал головой – Не пойду, я хочу быть с папой!
-А мне надо выйти. Я скоро вернусь. Оставляю тебя за старшего! Проследишь за отцом? – ребёнок согласился.
Доктор, Вы куда? Доктор? Почему мне так плохо? ОООО!! Сил нет! Меня тошнит….. Господи, что ты делаешь со мной?! Ноги не держат!!! Я знаю! Это ВСЁ! Теперь уже Действительно ВСЁ! Кажется, так называется Моё новое шоу? Да, я как в воду глядел! Это, похоже, действительно Всё! Боже, Я Горю! Горю! - Он упал, не в силах больше стоять, и начал кататься по полу, сбивая с себя невидимое пламя. Ребёнок засмеялся: папа шутит! Он веселится!
Смейся, сынок, ты молод, тебе надо смеяться и играть! Я тоже когда-то хотел играть и смеяться, но не вышло!!!не получилось у папы играть. Папа работал, как проклятый, зачем, спрашивается? а когда папа начал играть, и сделал себе большую игрушку, его ограбили, отняли игрушку, обвинили во всех смертных грехах и забили камнями! А ты улыбайся, скачи, танцуй, сынок! – Он попытался что-то сказать ребёнку, но не мог. … Вдруг игра прекратилась, смех замер. Ребёнок побледнел и застыл.
Господи, зачем, я тебе нужен? Что я делал неправильно? Перед его глазами, расширенными от лекарства и ужаса, как кинохроника, пробежала вся его жизнь, с момента, когда он кинул в отца ботинок в возрасте трёх лет и до вчерашней репетиции… Smile!!! Улыбайтесь, люди, я умираю! А где аплодисменты? Овации? Их нет! Я привык к овациям! Господи, я даже не успел поцеловать детей! Но теперь поздно! ВСЁ! – он сорвался на крик. Последний крик! Крик человека, бьющегося в предсмертной агонии! ВСЁ! ЭТО ВСЁ!
Глаза Его закрылись, руки безвольно повисли - Его мозг пока работал, последняя минута перед посадкой… Куда, в Рай? В Ад? Нет, детей отправляют в Рай! А разве я ребёнок? Да,! Он увидел поляну, на которой было много детских аттракционов. Там развлекались дети. Многие из них, он знал, же умерли. Он увидел себя маленьким мальчиком, который смеясь, качался на качелях и звал его по имени. Затем белый свет…
-Я…….Хрип замер на полуслове, мозг не справился с напряжением. ЭТО ВСЁ! Овации кончились, танцы прекратились , занавес упал! Актера унесли на носилках…………………………………………………………………. ТИШИНА!
***********
Доктор с воодушевлением делал Ему искусственное дыхание. Он пробовал разные позы: на кровати, на полу. Наконец он встал. Вытер тыльной частью ладони влажный лоб. Обвёл глазами комнату, в которой к этому времени было полно людей. Все прибежали сюда на крик. Обведя всех взглядом, Доктор сглотнул, тяжело вздохнул и произнёс: Всё! Его больше нет с нами…..Он предпочёл уйти в мир иной!
А спустя два часа весь мир узнал о Его смерти…………
ВМЕСТО ЭПИЛОГА :
Красивая поляна с аттракционами раздвинулась, обнажив яркий красочный остров. Голубая Лагуна была действительно голубая. На острове росли деревья, напоминающие фантастические башни, уходящие кроной в никуда. Зелёная трава, которая вырастала сразу после покоса, овцы, напоминающие белых свинок с закрученными рогами… и много чего ещё! К этому острову отовсюду по воздуху приплывали всё новые и новые корабли, в которых находилось много детей. Все они садились на яркую поляну, на которой росло невиданное количество самых разных ягод и грибов. Посреди поляны на огромном пне сидел молодой красивый юноша. Вокруг него было много детей. Некоторые сидели у него на коленях, другие обосновались у ног, третьи расположились на плечах. Дети свисали с деревьев, сидели на траве, повсюду. Юноша рассказывал детям сказки, играл с ними, улыбаясь по-детски непосредственной наивной улыбкой, которая бывает у всех, кто верит в существование страны Неверленд. Юноша был счастлив! Он давно уже оставил попытки вытащить часы из пасти тикающего крокодила. Этот юноша тронул сердца пиратов своей добротой и непосредственностью, песнями и танцами, и они стали его большими друзьями. Этому юноше было невдомёк, что где-то далеко люди оплакивают Его. Забыты мрачные мысли, страхи, какие-то комплексы, прошли тревоги. Его любили! Искренне, трогательно! Его принимали таким, каков он есть. Прошла депрессия, кончились муки, исчезла Боль, закончились бессонные ночи, и наступила НЕГА, то самое состояние, о котором ОН всегда мечтал. Он попал туда, откуда Его изгнали. Он нашёл свой Неверленд.
Рассказ потрясающий 
.
