Любовь с кулаками...
В ГОРЕ и в радости, в болезни и в здравии…» — шептала женщина, лежащая на полу. Из разбитого уголка губы сочилась кровь, и она чувствовала ее солоноватый привкус на языке. «Пока смерть не разлучит нас…» — она приподнялась на локте и в щель приоткрытой двери увидела, как ее муж вышел из дома и сел в машину. Челюсть, в которую он ее только что ударил, страшно ныла. Уитни с трудом встала и отправилась в ванную — приложить холодный компресс к лицу. Завтра концерт , и нужно быстрее сделать так, чтобы отек спал. А синяки замажет визажистка — ей это не впервой. С тех пор как суперзвезда Уитни Хьюстон вышла замуж, замазывать следы побоев, нанесенных рукой ее невоздержанного супруга, для штатных визажистов стало привычным делом. «ПОЧЕМУ ты не разведешься, Уитни? — спрашивали в один голос бэк-вокалисты и даже ко всему равнодушный концертный менеджер Хьюстон. — Ведь он бьет тебя!» Уитни тяжело вздыхала и произносила каждый раз одну и ту же фразу: «Потому что однажды мы уже поклялись, что в горе и в радости, в болезни и в здравии…
Обратная сторона медали
КОГДА в городке Ист-Ориндж американского штата Нью-Джерси у четы Хьюстон родилась очаровательная девочка, отец назвал ее красивым именем Элизабет Уитни.
Детство Уитни прошло в идеальной обстановке: в их доме не принято было повышать голос, пропускать совместные ужины или перечить друг другу. Мать с отцом были не просто супругами, но и лучшими друзьями — по любым пустякам, будь то работа, домашнее задание детей или просьбы соседей, они советовались и принимали совместное решение. Уитни и ее братья считали, что папа с мамой — идеальные супруги. А когда младшей дочери, любимице Джона Хьюстона, исполнилось пятнадцать, за одним из теплых семейных ужинов родители признались, что хотят… развестись. «Только не думайте, что мы с папой не любим вас, — улыбалась Эмили, — просто мы хотим попробовать жить по-другому. Когда-нибудь вы нас поймете».
Позже Уитни действительно поняла родителей. Через пять лет от тети она случайно узнала, что ее мать, известная в 60-е годы певица, из каждой командировки возвращалась с новым кавалером, а отец последние двенадцать лет содержал любовницу в доме на соседней улице. Джон и Эмили были хорошими друзьями, покрывающими друг друга перед детьми, но отнюдь не любящими супругами. Тогда Уитни пообещала себе: если у нее когда-нибудь будет семья, она непременно должна быть настоящей, без фальши и прикрытия, со всеми причитающимися скандалами, слезами и выяснениями отношений. В то время она заканчивала школу моделей, по совету все той же тети Дайаны Уорвик, занимающейся звукозаписью, брала частные уроки у преподавателя вокала и мечтала о «правильной» любви.
Сказка
«МОЯ жизнь идеальна, — поделилась Уитни с подружками спустя пару лет за чашечкой крепкого кофе, — я записываю новый альбом, у меня заключен выгодный контракт со студией «Ариста», мои братья помогают мне в бизнесе, а с моим женихом Эдди Мерфи у нас замечательные отношения».
«Ага, — подметила одна из девушек, — у вас такие же замечательные отношения, как были у твоих родителей. Открой глаза, Уитни, вы просто дружите, а любовь — это нечто совсем другое. Разве что тебе нравится то, что Мерфи богат и знаменит…»
Эта мысль задела Хьюстон. А чуть позже ей стало казаться, что Мерфи действительно слишком хорош, и их вдвоем наверняка ждет судьба ее родителей: большой дом, трое детей, воскресные походы в самый пафосный ресторан городка и полная откровенность: «Я тебе изменю сегодня, дорогая?» — «Да-да, конечно, делай, как хочешь». Хотелось же чего-то совершенно другого: настоящей любви, бурных страстей, громких скандалов и горячих примирений.
Чуть позже, едва ей исполнилось 27, Уитни познакомилась с рэпером Бобби Брауном. «Я читала о вас в газете, — улыбнулась она краешками губ, — пишут, что вы просто несносный тип. Буян, наркоман, пьяница…» «Я про вас тоже читал, — не остался в долгу Бобби, — кажется, вы святая…»
Через пару месяцев Бобби и Уитни сообщили о своей помолвке.
«Я откажусь сниматься в «Телохранителе», и мы поженимся в следующем месяце», — настаивала она, не желая оттягивать приятный момент. Но Бобби уговорил ее подписать контракт и сыграть роль: «Мне будет приятно, если я увижу свою невесту на экране. А уж потом у нас будет свадьба. Самая красивая из всех, что ты видела».
Через год свадьба действительно состоялась. На нее было приглашено 800 гостей. Бобби купил для украшения торжества десять тысяч роз, а Уитни сшила платье с трехметровым шлейфом. «Они такие красивые… Это все походит на сказку», — перешептывались между собой приглашенные.
Сильнее удар — крепче любовь
ЧЕРЕЗ три дня после «сказки» Уитни ждала мужа домой. Остыл приготовленный ужин, закончились вечерние новости, а его все не было. Бобби явился за полночь и в грязных ботинках прошел в ванную, оставляя следы на светлом ковре.
— Милый, я так долго тебя ждала, где ты был?
— Не твое дело! — он с трудом сфокусировал на жене стеклянный взгляд.
— Милый, у нас же медовый месяц. Ты не мог бы вести себя иначе? — деликатно намекнула Уитни.
— Нет. И пошла отсюда! — заорал Бобби, еще несколько дней назад бывший ласковым и страстным…
— Я… — начала женщина, но не закончила. Раздался звонкий удар. Второй удар заставил Уитни упасть на пол. А новоиспеченный муж закрылся в ванной и принялся чистить зубы, чтобы через полчаса как ни в чем не бывало лечь на широкую кровать и заснуть, не обращая никакого внимания на всхлипывания молодой жены.
Назавтра у Уитни под глазом проступил огромный синяк. Ключица и правая рука сильно болели.
«Ну прости меня, — встал на колени Бобби, — я тебя так сильно люблю, что не смог сдержаться». Женщину вполне удовлетворили такие объяснения: она обняла мужа, прижав к груди его голову, и примиряюще поцеловала.
Через два месяца Уитни насчитала на своем теле шесть синяков. Бобби не только не перестал пить и употреблять наркотики, что обещал сделать после свадьбы, но и изменял жене, совершенно этого не скрывая.
Первая беременность Уитни закончилась выкидышем — как подытожили врачи, «на нервной почве». Ей посоветовали чаще расслабляться и не думать о плохом. Но разве это было возможно? Уитни никогда не знала, где находится Бобби. Иногда ей звонили из полицейского участка, сообщая о его задержании за дебоширство или хранение наркотиков, иногда он сам появлялся дома, неся за собой приторный шлейф женских духов.
Она снова забеременела. Оба супруга были вне себя от счастья. Забыв все ссоры, Уитни и Бобби поклялись друг другу стать самыми лучшими родителями. Первые два месяца Браун и правда держался — выпивал редко, приходил домой рано и даже приносил жене цветы. Уитни смотрела на проходящие синяки и думала, что с появлением ребенка все обязательно изменится. В конце концов, не зря же она так сильно мечтает о счастье. Но Бобби вскоре устал быть примерным — он снова начал изменять, дебоширить и выпивать. Будучи на девятом месяце беременности, Уитни случайно узнала, что у ее любимого уже есть трое внебрачных детей. А он вместо объяснений дыхнул жене в лицо перегаром: «Это не твое дело».
Когда на свет появилась крошечная Бобби Кристина, Браун взглянул в лицо дочери и, как показалось Уитни, чуть не прослезился от умиления: «Я люблю тебя, милая. Ты подарила мне самое дорогое…» И Уитни разрыдалась.
Уйти, чтобы вернуться
«БОББИ, все. Я больше так не могу. Между нами все кончено», — однажды собрала волю в кулак Уитни. У нее только зажила огромная рваная рана на лице, оставив безобразный шрам на щеке, — муж швырнул ее на корму во время путешествия на яхте, и она чем-то острым распорола себе лицо. Как бы сильно ни любила она мужа, но ради безопасности — своей и дочери — необходимо его оставить. В памяти женщины еще был жив эпизод, когда Бобби вытолкнул ее с крошкой Кристиной на руках из движущегося автобуса: семья ехала на концерт Бобби в Солт-Лейк-Сити, и по дороге супруги повздорили.
«Ты бьешь меня, вскоре ты поднимешь руку на нашу дочь. Ты можешь убить человека. Мне страшно с тобой, Бобби», — пыталась втолковать Брауну жена, с ужасом видя, как вздуваются вены на его шее — верный признак грядущей вспышки гнева.
Смотря в его темно-карие глаза, Уитни уже готова была пойти на попятную и примириться с мужем, но… Она вспомнила три своих выкидыша, которые случились из-за нервных срывов и побоев, вспомнила, что пару раз на концерте у нее просто пропадал голос — врачи тогда говорили, что это спазм на нервной почве. Из-за Бобби она пробовала принимать наркотики, надеясь, что таким образом им будет хорошо вдвоем — но даже это не подействовало. Оставалось лишь сказать: «Все кончено» — и собрать вещи супруга.
Оставшись в большом доме вдвоем с дочерью, Уитни пообещала себе начать новую жизнь: много работать, сделать лазерную шлифовку уродливых шрамов на лице, спать по восемь часов в сутки и не думать о любви — до сих пор это чувство приносило ей лишь страдания. И действительно, вскоре вышел первый после восьмилетнего перерыва диск Хьюстон, она чаще улыбалась и выглядела довольной жизнью. Лишь по вечерам, как мантру, повторяла, глядя на портрет мужа: «Не думать о нем, не думать, не думать…»
Бобби понял, что тоже любит жену. В первые дни разлуки он ударился в отчаянное пьянство, кочевал от одной проститутки к другой, оптовыми партиями скупал наркотики… Но потом понял, что все это он делает лишь ради одного — чтобы забыть об Уитни. Бобби просил прощения, но жена оставалась тверда. Угрожал расправой — она хлопала перед его носом входной дверью и вызывала полицию.
Тогда Браун решился на крайний шаг: добровольно лег в клинику — лечиться от алкогольной и наркотической зависимости, отказался от встреч с женщинами и после — позвонил Уитни: «Добрый день. Могу я пригласить самую очаровательную девушку Ист-Оринджа на свидание?» — с замиранием сердца начал он.
Через два часа они встретились у кинотеатра. Он был с огромным букетом чайных роз и выглядел каким-то застенчивым и угловатым в своем строгом бежевом костюме. После фильма Бобби проводил Уитни до дома и поцеловал в щеку.
Через три месяца свиданий чемоданы с вещами Бобби снова стояли в спальне Уитни. Она раскладывала одежду мужа по шкафам, пока тот гулял с Бобби Кристиной. Вытаскивая рубашку за рубашкой, Уитни каждую из них прикладывала к лицу, полной грудью вдыхала такой родной запах, и у нее темнело в глазах от мысли, что они могли расстаться навсегда. Вернувшийся через полчаса Бобби нашел ее рыдающей среди своих вещей. «Не оставляй меня никогда, милый», — сквозь слезы бормотала женщина. А он целовал ее мокрые щеки, испытывая смешанное чувство — жалости к несчастной жене и радости от легкой победы.
Через три года заплаканная Уитни лежала на полу и сквозь слезы твердила: «В горе и в радости, в болезни и в здравии…» Когда-то давно она сама выбрала этот путь и этого мужчину — и теперь, когда целая жизнь отдана ему, отступление кажется невозможным.
Добавлено (24.01.2010, 14:05)
---------------------------------------------
Ето моя любимая песня,когда была маленькая,услышав ее я плакала,незнаю почему... 
Мадонна тоже вон фыркала вечно, а теперь трибьюты ему посвящает...честно - противно.
