У меня просто нет слов. Вот уже несколько дней под впечатлением.

Постоянный адрес статьи:
http://www.utro.ru/articles/2010/04/14/887784.shtml

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
В данной статье можно прочитать о выдающемся российском артисте Асафе Мессерере. Аса́ф Миха́йлович Мессере́р (19 ноября 1903, Вильно — 7 марта 1992, Москва) — российский советский артист балета, балетмейстер, педагог, лауреат двух Сталинских премий (1941, 1947), народный артист СССР (1976).
Мессерер — выдающийся балетный педагог. Работал сначала в студии «Драмбалет», затем в вечерней студии Большого театра. В своих постановках использовал предметы художественной гимнастики: ленту, которая помогла достичь желаемого образа, а также обруч, который он использовал в постановке танца для своей сестры - балерины.
Биография
Заниматься начал с пятнадцати лет, сначала в студии М. М. Мордкина, затем — в Московском хореографическом училище у А. А. Горского, по окончании которого в 1921 году был принят в труппу Большого театра.
Работая в нём до 1954 года, станцевал практически все ведущие сольные партии классических русских и зарубежных, а также современных советских балетов. За исполнение партии Филиппа в балете Б. В. Асафьева «Пламя Парижа» был удостоен Сталинской премии первой степени в 1947 году. С середины 1920-х начал выступать как балетмейстер. На первых порах сфера интересов Мессерера-хореографа лежала в области экспериментальных постановок, он сотрудничал с В. Э. Мейерхольдом, однако после разгрома советского театрального авангарда он обратился к доминирующей в те времена форме драмбалета. Мессерер ставил как целые балетные спектакли, так и танцы в операх, а также отдельные концертные номера, которые зачастую исполнял сам.

Мессерер — выдающийся балетный педагог. Работал сначала в студии «Драмбалет», затем в вечерней студии Большого театра, в 1923—1960 годах — в Московском хореографическом училище. С 1946 года вёл класс в Большом театре, впоследствии также преподавал за границей.

Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

1. Пуантами называются кончики пальцев ног. Танцевать на пуантах - обозначает танцевать, опираясь не полностью на всю стопу, а только на пуанты. Эта система балетного танца была разработана в Средние века во Франции и стала обязательной для классического балета. Танец на пуантах исключительно женский. Для танцев на пуантах была разработана специальная обувь, получившая такое же название - пуанты.
2. Пуантами называются специальные балетные тапочки, в которых балерина танцует, опираясь на кончики пальцев ног.
Пуанты изготавливаются из атласа. Жесткий носок получается за счет использования специального крахмального клея, которым пропитывают все внутренние слои носка. После сушки (24 часа) пуантов носок становится твердым. Конструкция пуантов способствует достижению устойчивости на опорной ноге в позах классического танца. По мере интенсивности танца твердые носки туфель размягчаются. За один спектакль балерина может сменить несколько пар пуантов. До начала танца балерина должна разогреть ноги и сами туфли. Иначе возможна серьезная травма, вплоть до перелома ноги.

К началу 20 в. постоянные балетные труппы работали в Дании и Франции, но истинного расцвета хореографический театр достиг лишь в России. Вскоре из России балет начал распространяться по Европе, обеим Америкам, Азии и по всему миру. В середине века примечательной особенностью его развития стало необычайное разнообразие стилей: каждый хореограф или художественный руководитель труппы предлагал свой собственный подход.

Русский балет С.П. Дягилева. Политические и социальные сдвиги в России в начале 20 в. сказались и на балете. М.М.Фокин, выпускник Петербургского театрального училища, тесно связанного с Мариинским театром, познакомился во время первых гастролей Айседоры Дункан (1877–1927) в России в 1904–1905 с ее танцем, естественным и бесконечно изменчивым. Однако еще до этого у него возникли сомнения в незыблемости строгих правил и условностей, которыми руководствовался в своих постановках М.Петипа. Фокин сблизился со стремящимися к переменам артистами Мариинского театра, а также с группой художников, связанных с С.П.Дягилевым (1872–1929), в состав которой входили А.Н.Бенуа и Л.С.Бакст. В своем журнале «Мир искусства» эти деятели искусства излагали новаторские художественные идеи. Они были привержены в равной мере национальному русскому искусству, в частности его народным формам, и академическому направлению, например музыке Чайковского. Хотя танцовщики Мариинского театра и московского Большого театра и раньше выезжали за пределы страны, все же полное представление об их искусстве и о редкой красочности русских спектаклей Западная Европа получила лишь в 1909, благодаря организованному С.П.Дягилевым парижскому «Русскому сезону». На протяжении последующих 20 лет труппа «Русский балет Дягилева» выступала преимущественно в Западной Европе, иногда в Северной и Южной Америке; влияние ее на мировое балетное искусство огромно.

Танцовщики труппы «Русский балет» были выходцами из Мариинского театра и Большого театра: Анна Павлова, Тамара Карсавина, Вацлав Нижинский, Адольф Больм (1884–1951) и др. Художники из окружения Дягилева сочиняли либретто, создавали декорации и костюмы, одновременно писалась новая музыка. Для Фокина именно синтез всех этих искусств, рождающий стилистическое единство спектакля, был одним из главных условий творчества. В программу первого «Русского сезона» вошла его Шопениана, созданная в Петербурге. Дягилев переименовал Шопениану, дав ей в Париже в 1909 название Сильфиды, поскольку этот бессюжетный балет, исполняемый балеринами, которые изображают легкокрылых духов, и одним танцовщиком, имеет прообразом спектакль эпохи романтизма – Сильфиду. Фокин создал балеты Жар-птица (1910), основанный на русской народной сказке, и Петрушка (1911), где на фоне петербургского масленичного гуляния в балагане петрушечника куклы переживают драму любви и ревности. Музыку обоих балетов написал И.Ф.Стравинский. В числе других балетов Фокина – оргиастическая Шехеразада (1910) на музыку оркестровой сюиты Н.А.Римского-Корсакова и лирический балет с музыкой М.Равеля Дафнис и Хлоя (1912).

В 1912 Фокин покинул труппу «Русский балет», и ее хореографом стал Вацлав Нижинский, неожиданно проявивший талант балетмейстера. Еще раньше его редкий исполнительский дар в области классического и характерного танца вызывал восторг как в России. так и в Париже. Создавая свою хореографию, Нижинский отказался от традиционных технических эффектов, акцентируя лишь то, что составляло существо танца. В своей первой работе, балете Послеполуденный отдых фавна (1912) на музыку К.Дебюсси, он сумел создать впечатление как бы движущегося античного греческого фриза. Ставя новаторский шедевр Стравинского – Весну священную (1913), Нижинский положил в основу танцев резкие прыжки, взмахи, топочущие движения, которые своей неуклюжестью вызывали представление о чем-то диком, примитивном. Позднее у Дягилева работали хореографы Леонид Мясин (1895–1979) и сестра Нижинского – Бронислава Нижинская (1891–1972). Мясин поставил фантастический кубистический балет Парад (1917), с декорациями П.Пикассо и музыкой Э.Сати на либретто Ж.Кокто, а также ряд других спектаклей, где в качестве хореографа продемонстрировал редкое разнообразие танцевальной лексики, а в качестве актера – немалый комедийный талант. Его тонкое чувство испанского танца проявились в Треуголке (1919) М. де Фалья, а тяготение к бессюжетному балету – в Оде (музыка Николаса Набокова, 1928). Нижинская использовала технику классического танца, ставя балет, изображавший ритуал русской крестьянской свадьбы – Свадебку (музыка Стравинского, 1923), а в 1924 году создала два спектакля: Голубой экспресс (музыка Д.Мийо) и Лани (Les Biches, музыка Ф.Пуленка), где подсмеивалась над привычками и манерами, свойственными современным французам из светского общества.

Первая мировая война и Октябрьская революция лишили Дягилева возможности вернуться на родину. Зато все теснее становились его связи с артистическими кругами в Европе, как и с эмигрантами из России. В его труппе появились артисты, обучавшиеся в студиях Парижа и Лондона. В 1924 он принял на службу безвестного петроградского танцовщика, покинувшего Россию, Георгия Баланчивадзе (получившего известность под фамилией Баланчин, 1904–1983), который стал последним из великих хореографов дягилевской антрепризы. У Дягилева Баланчин поставил чистейшей формы неоклассический балет Аполлон Мусагет (музыка Стравинского, 1928) и отдал дань экспрессионизму в балете Блудный сын (музыка С.С.Прокофьева, 1929). После смерти Дягилева (1929) мастера, работавшие с ним, сыграли огромную роль в распространении балета во всем мире, но другого подобного коллектива, объединявшего художников всех видов искусств, никто создать не смог.

Анна Павлова участвовала в первом дягилевском балетном «Русском сезоне», затем основала собственный коллектив, базировавшийся в Лондоне, но разъезжавший по всему миру и побывавший даже в тех дальних странах, куда труппа Дягилева не добиралась. Эта великая артистка и женщина редкого обаяния поразила тысячи зрителей своим исполнением фокинского Умирающего лебедя (1907, на музыку К.Сен-Санса), который стал эмблемой ее проникновенного искусства.

БАЛЕТ В США

В конце 19 в. балетные сцены можно было увидеть только в составе спектаклей, именуемых «экстраваганца», которые еще сохранялись на американской сцене. Это были роскошно обставленные музыкальные представления, которые шли на сцене оперных театров после самой оперы, так что танцевальная часть спектакля начиналась примерно в 11 или 12 часов. Оперные театры приглашали для исполнения ведущих ролей в этих балетах балерин из Европы, и некоторые из них оставались преподавать в Америке. Так в разных городах появились школы и небольшие любительские труппы. Русские артисты, работавшие в составе балетных театров Дягилева или Анны Павловой, стали открывать в Америке студии, как, например, Адольф Больм, Михаил Мордкин (1880–1944) и Фокин.

Ряд трупп, созданных в Европе в надежде повторить достижения Дягилева, оказали влияние на американский балет. Одна из них, носившая некоторое время название «Русский балет полковника де Базиля», в 1933 выступала в США, где ее представлял знаменитый импресарио Сол Юрок. Другая труппа, исторически связанная с упомянутой и носившая название «Русский балет Монте-Карло», в какой-то момент обосновалась в США. В 1942 Агнес де Милль (1909–1993) поставила здесь балет Родео, а в 1946 Баланчин – Сомнамбулу, после чего коллектив просуществовал на положении передвижного до начала 1960-х годов. Первые основанные в Америке балетные труппы появились в 1930-х годах: это «Литлфилд балле» в Филадельфии и «Сан-Франциско балле». Два крупнейших американских балетных театра – «Нью-Йорк сити балле» и «Американ балле тиэтр» родились в результате взаимодействия русской традиции и американских предприимчивости и упорства, проявленными в первом случае Л.Керстайном, а во втором – Люсией Чейз.

Нью-Йорк сити балле. В 1933 Линкольн Керстайн (1907–1996), состоятельный и просвещенный молодой человек, пригласил Баланчина создать в США балетную труппу. Вдвоем они основали Школу американского балета, затем в 1934–1948 занялись формированием профессионального постоянно действующего коллектива. Усилиями Керстайна были поставлены первые балеты на американские сюжеты – в 1938 Заправочная станция (Filling Station) Лью Кристенсена (1909–1984) (музыка В.Томсона) и Парень Билли (Billy the Kid) Юджина Лоринга (музыка А.Копленда). В то время как Керстайн бросил все силы на создание национальной труппы, Баланчин одновременно осуществлял постановки для различных танцевальных коллективов, мюзиклов на Бродвее и фильмов в Голливуде. Когда «Балле сосайети», организация, основанная им в 1946 как некоммерческая и существовавшая на деньги подписчиков, была приглашена в 1948 в «Нью-Йорк сити сентер» и вошла в качестве постоянной труппы в состав этого театра, родился «Нью-Йорк сити балле». В 1964 он получил здание «Нью-Йорк стейт тиэтр» в комплексе Линкольн-сентер. Школа американского балета все эти годы не прекращала работы, и поэтому новая труппа регулярно пополнялась хорошо обученными танцовщиками. В 1963 году Фонд Форда предоставил грант на сумму в 7,7 млн. долларов восьми балетным труппам с целью помочь становлению национального балета в США. Львиная доля этих денег (5,9 млн. долларов) досталась «Нью-Йорк сити балле», из них 2,2 млн. – Школе американского балета. Это дало возможность Школе проводить просмотры детей, отыскивать наиболее одаренных и предоставлять им стипендии.

«Нью-Йорк сити балле» и Школа американского балета базируются на эстетике Баланчина, который может считаться прямым наследником М.Петипа. Его балеты восприняли классическую традицию во всем ее богатстве, но одновременно сам Баланчин в своих постановках отразил и такие, свойственные американским артистам качества, как динамизм и атлетизм. Хотя мужчины в его балетах, в частности Андре Эглевский (1917–1977) в 1950-х годах или Эдуард Виллела (р. 1936) в 1960-х, получили возможность продемонстрировать свои достижения, основное внимание Баланчин уделял балеринам. Мелисия Хайден (р. 1923), Мария Толчиф (р. 1925), Дайана Адамс (1926–1993), Танакиль Ле Клер (р. 1929), Виолет Верди (р. 1933), Аллегра Кент (р. 1938). Карин фон Арольдинген (р. 1941), Патрисия Макбрайд (р. 1942), Сьюзен Фаррелл (р. 1945) и Меррилл Эшли (р. 1950) – лишь немногие из тех, для кого он создавал балеты на протяжении всей своей долгой карьеры. Ориентируясь на их дарования, прославляя их, он одновременно ставил перед ними цели, требовавшие беспрестанного совершенствования техники и повышения мастерства.

Наследие Баланчина включает более 400 произведений. Они весьма разнообразны по жанру: от повествовательных балетов, таких, как Орфей (музыка Стравинского, 1948), Щелкунчик (1954) или Дон Кихот (1965, музыка Набокова), до хореографических интерпретаций музыки без опоры на сюжет: Четыре темперамента (музыка П.Хиндемита, 1946), Симфония до мажор (на музыку Ж.Бизе – другое название – Хрустальный дворец, 1947) или Песни любви – вальсы (на музыку И.Брамса, 1960). Сущность его творчества – полное слияние музыки и хореографии – в наибольшей степени раскрылась в балете Агон, который ставился в тесном сотрудничестве с автором музыки – Стравинским. Балет идет без декораций, артисты одеты в однотонные трико. Акробатические движения, построения, в которых нарушены традиционная прямизна линий, наряду с непривычной стремительностью исполнения, без малейших усилий вписываются в текст классического танца; в этом смысле Агон можно считать эталонным для баланчиновского балета. Убеждение Баланчина, что именно музыка является главным источником вдохновения при создании танца, привело к организации труппой «Нью-Йорк сити балле» нескольких фестивалей: Стравинского (в 1937, 1972 и 1982), Равеля (1975) и Чайковского (1981).

Влияние Баланчина на мировой балет трудно переоценить. Его представление о самодостаточности танца, не нуждающегося в помощи литературного сюжета, декораций и костюмов, его убеждение, что первостепенную роль играет взаимодействие музыки и танца, – выделили его из круга современников и явились причиной его огромного влияния на хореографов следующего поколения. Балеты Баланчина повсеместно заняли ведущее положение в репертуаре и, равно как и балеты Петипа, задавали критерии исполнительства. Танцовщики его труппы возглавили большинство балетных коллективов в США. В 1986 был основан Фонд Джорджа Баланчина (George Balanchine Trust), задача которого – наблюдать за тем, чтобы произведения Баланчина исполнялись без искажений.

Хотя «Нью-Йорк сити балле» иногда приглашал для постановки балетов и других хореографов, например Энтони Тюдора (1908–1987) или Фредерика Аштона (1904–1988), репертуар труппы состоял главным образом из работ Баланчина, к которым начиная с 1949, добавились постановки Джерома Роббинса (1918–1998). Мастерски построенные балеты Роббинса включают Клетку (на музыку Базельского концерта для струнных Стравинского, 1951), новую редакцию Послеполуденного отдыха фавна (1953), Концерт (на музыку Шопена, 1956). Они несомненно обогатили репертуар труппы, расширив его диапазон за счет произведений с сильным театральным началом. В 1950-1960-х годах Роббинс много работал на Бродвее, а в конце 1950-х основал собственную труппу «Балет США». В 1969 он вернулся в «Нью-Йорк сити балле», и его Танцы на вечеринке на музыку Шопена стали выражением современного понимания романтизма. На протяжении 1970-х и 1980-х годов Роббинс продолжал ставить для труппы. В числе его работ– хореографическая версия Гольдберг-вариаций Баха (1971) и бесхитростное повествование о жизни человека, близкое японскому театру но, под названием Водяная мельница (The Watermill, музыка Тейджи Ито, 1972), где в качестве исполнителя прославился Эдуард Виллела.

После смерти Баланчина (1983) во главе труппы встали два руководителя – Роббинс и Питер Мартинс (р. 1946), датский танцовщик, с 1970 работавший в «Нью-Йорк сити балле». Мартинс как хореограф впервые заявил о себе в 1978, поставив Ночь в сценическом освещении (Calcium Light Night, на музыку Чарлза Айвза). Кроме того, он поставил несколько балетов на музыку, заказанную композитору Майклу Торпу: Экстатический оранжевый (Ecstatic Orange, 1987), Черное и белое (1986), Эхо (1989), Пепел (1991). Работы Мартинса в какой-то мере продолжают разрабатывавшийся Баланчина тип джазового балета, но они связаны и с исканиями современных хореографов, таких как Уильям Форсайт (р. 1949). В 1991 Мартинс поставил Спящую красавицу всю целиком, без сокращений (на Западе она обычно шла в сокращенном варианте).

«Нью-Йорк сити балле» подготовил в 1988 Фестиваль американской музыки. В 1989 прошли представления в честь Роббинса, который в том году вышел из состава руководства труппой. В 1993 состоялось особое Празднование памяти Баланчина, где на протяжении десяти недель показывались все его балеты (в хронологическом порядке). Под руководством Мартинса был усилен мужской состав труппы, куда вошли Дамиан Вёцель (р. 1967), Питер Боаль (р. 1966), датчанин Николай Хюббе (р. 1968), по уровню таланта не уступающие балеринам Кире Николс (р. 1958) и Дарси Кистлер (р. 1964).

Американ балле тиэтр. В 1939 Люсия Чейз (1897–1986), богатая вдова, занимавшаяся с М.Мордкиным классическим танцем, вместе с антрепренером Ричардом Плезантом (1906–1961) и художником Оливером Смитом (1918–1994) создала балетную труппу, которая поначалу получила название «Балле тиэтр», а в 1956 – «Американ балле тиэтр». Первый спектакль труппы состоялся в январе 1940. В первые годы исполнялись традиционные балеты, такие как Сильфиды (Шопениана) Фокина, а также постановки, использовавшие современный и этнический танец. Для обогащения репертуара Чейз привлекала разных хореографов, в том числе Фокина и Баланчина. В репертуар были включены, в частности, поставленные для других коллективов балеты Родео Агнес де Милль и Парень Билли Юджина Лоринга (оба на музыку А.Копленда).

Невозможно представить себе «Американ балле тиэтр» без драматических балетов английского хореографа Энтони Тюдора. Тюдор начал карьеру хореографа в английской труппе «Балле Рамбер» в Лондоне, но, когда в 1939 Аштон вежливо отверг приглашение американского театра, Тюдор, на которого пал выбор, приехал в США вместе с танцовщиком Хью Лэнгом (1911–1988). Обогащая язык балетного спектакля за счет использования бытовых жестов, Тюдор добивался от танцовщиков подчеркнутого драматизма. Движения рождались как бы самим телом; вспыхнувшая страсть неожиданно гасла, когда тело, противясь нахлынувшим разрушительным эмоциям, замирало в неподвижности. Что же касается виртуозной техники, то, абсолютно необходимая для исполнения балетов Тюдора, она тем не менее никак не демонстрировалась. В балете Сиреневый сад (на музыку Э.Шоссона, 1936) действие протекало в пышном английском саду, где молодая женщина прощалась с любимым перед свадьбой, на которую ее вынудили согласиться. Мрачные элегии (на музыку Песен об умерших детях Г.Малера, 1937) – это скорбный траурный ритуал в крестьянской общине; здесь для передачи глубочайшей скорби использованы элементы народных танцев и простые бытовые жесты. Оба балета были поставлены для труппы «Балле Рамбер» еще до того как Тюдор переехал в США. В 1942 он поставил Огненный столп на музыку струнного секстета Просветленная ночь А.Шёнберга, где душевное состояние девушки, вынужденной подавлять свои чувства, было передано с неподражаемым драматизмом ведущей балериной «Американ балле тиэтр» Норой Кей (1920–1987). Тюдор прославился спектаклями на социальные и психологические темы, к которым традиционный балетный театр, как правило, не обращался. Лишь последняя его работа Листья вянут (1975, на музыку А.Дворжака) была бессюжетном этюдом в романтическом стиле, как он понимался в 20 в. Тюдор был не только плодовитым балетмейстером, но художником. который оказал огромное влияние на несколько поколений зрителей, танцовщиков и хореографов. После его смерти в 1987 был основан Фонд Тюдора (The Tudor Trust) для наблюдения за постановками балетов Тюдора по всему миру.

Чейз давала возможность ставить спектакли танцовщикам своей труппы. В 1944 году Роббинс поставил одноактный балет с музыкой Л.Бернстайна Свободны как воздух (Fancy free, в России был показан под названием Матросы на берегу), о любовных приключениях трех матросов, вышедших на берег в Нью-Йорке. В 1967 Элиот Фелд (р. 1942) поставил балет Предвестник на музыку Пятого фортепианного концерта Прокофьева. В 1960-х и 1970-х годах труппа исполняла также балеты Глена Тетли (р. 1926), Кеннета Макмиллана (1929–1992) и Биргит Кульберг (р. 1908). В 1976 Туайла Тарп (р. 1942), работавшая в стиле танца модерн, поставила для эмигрировавшего из Советского Союза танцовщика Михаила Барышникова (р. 1948) имевший огромный успех балет От слова к делу (Push comes to Shove, на музыку Й.Гайдна и Джозефа Лэмба), где, наряду со свойственными ему силой и стремительностью исполнения, выявился его недюжинный комедийный дар.

Разнообразие репертуара «Американ балле тиэтр» требовало присутствия в труппе танцовщиков, обладающих как блестящей классической техникой, так и драматическим талантом. В ранние годы это были Алисия Алонсо (р. 1921), Нора Кей, Джон Криза (1919–1975), Игорь Юскевич (1912–1994) и Алисия Маркова (р. 1910); за ними последовали Тони Ландер (1931–1985, Салли Уилсон (р. 1932), Брюс Маркс (р. 1937), Рой Фернандес (1929–1980), Лупе Серрано (р. 1930), Скотт Дуглас (1927–1996), Синтия Грегори (р. 1946), Мартина Ван Хамель (р. 1945), Фернандо Бухонес (р. 1955) и Гелси Керкленд (р. 1952). Чейз принимала в труппу танцовщиков из разных американских школ, а также приглашала в качестве гостей артистов из других стран. В их числе были как русские, покинувшие Советский Союз, – Наталья Макарова (р. 1940) и Рудольф Нуреев (1938–1993), так и датчанин Эрик Брун, итальянка Карла Фраччи (р. 1936) и венгр Айван Надь (р. 1943).

Барышников был художественным руководителей труппы «Американ балле тиэтр» в 1980–1989. Он не считал нужным приглашать иностранных знаменитостей, предпочитая выдвигать артистов, работавших в труппе: в их числе Аманда Маккерроу (р. 1963), Сюзан Джаффе (р. 1962), Хулио Бокка (р. 1967), Джули Кент (р. 1969). Он приглашал также хореографов, работающих в стиле танца модерн для постановки новых произведений; наиболее успешной оказалась в 1988 работа Марка Морриса (р. 1955) Пей за меня только глазами (Drink to Me Оnly With Thine Eyes) на музыку фортепьянных пьес В.Томсона, несколько напоминающая балеты Джерома Роббинса на фортепьянную музыку – Танцы на вечеринке и Гольдберг-вариации, она исполнялась, как и балеты Роббинса, целым ансамблем танцовщиков. Барышников пригласил Макмиллана (в качестве художественного советника) и поставил его многоактный балет Ромео и Джульетта. После того как Барышников отошел от дел в 1989, короткое время труппой руководила Джейн Херманн (р. 1937), а в 1992 руководство принял бывший танцовщик «Американ балле тиэтр» Кевин Маккензи (р. 1954).

Другие американские труппы. Известность получили также другие, базирующиеся в Нью-Йорке, меньшие по составу балетные труппы. «Джоффри балле», основанный в 1956 Робертом Джоффри (1930–1988) ставит экспериментальные балеты, а также возобновления знаменитых работ таких хореографов 20 в., как Аштон, Курт Йоосс (1901–1979), Мясин, Нижинский, Роббинс и Фокин. Балет Джоффри Астарта (на музыку Кроме Сиркюса для группы ударных инструментов, 1967), где использовались кинокадры и поп-музыка, был одним из ранних рок-балетов, как и Троица (на музыку Лео Холдбриджа, 1970), балет, поставленный вторым руководителем труппы – Джералдом Арпино (р. 1928). В 1973 Туайла Тарп, объединив свою труппу танца модерн с труппой Джоффри, создала оригинальный спектакль Deuce Coupe на музыку группы «Бич бойз». Когда Джоффри скончался (1988), труппу возглавил Арпино. Некоторое время в результате борьбы за руководство существование коллектива находилось под угрозой, но в 1992 мир был восстановлен после постановки спектакля Рекламные щиты (Billboards), куда вошли работы четырех хореографов на музыку рок-звезды Принса. В 1996 в состав труппы были внесены изменения, и она перебазировалась в Чикаго.

«Танцевальный театр Гарлема» создан в 1968 бывшим танцовщиком «Нью-Йорк сити балле» Артуром Митчеллом (р. 1934), в знак протеста против убийства Мартина Лютера Кинга, а выступать труппа начала в 1971. Стремясь доказать, что танцовщики афроамериканского происхождения являются неотъемлемой частью мира балета, Митчелл включил в репертуар балеты Жизель, Лебединое озеро, постановки Баланчина, Шехеразаду Фокина, а также работы многих хореографов-афроамериканцев. Для «Танцевального театра Гарлема» одной из важных сторон деятельности является связь с местным населением в США, Южной Африке, а также (совместно с лондонским Королевским балетом) в Англии: он стремится привлекать молодых черных танцовщиков в балет. Другая нью-йоркская труппа «Балле Фелд/Нью-Йорк» была основана Элиотом Фелдом (р. 1943). Она имеет базой «Нью-Йорк ситиз Джойс тиэтр», но также много разъезжает по стране.

Национальный фонд искусств и гуманитарных наук, учрежденный в 1965, способствовал организации профессиональных балетных трупп по всей территории США и помогал местным коллективам подняться до профессионального уровня. Для этих трупп типичен репертуар, включающий произведения классики 19 в., известные балеты хореографов 20 в. и работы местных балетмейстеров. Большинство региональных трупп выживают за счет постановок балета Щелкунчик, который идет непрерывно в течение нескольких недель в период Рождественских праздников. Хельги Томассон (р. 1942), руководитель «Сан-Франциско балле», добился немалого успеха, развив дарование балерины Элизабет Лоскавио (р. 1969). Брюс Маркс в «Бостон балле» поддерживает постоянные контакты с русскими репетиторами и организовал балетный конкурс. Руководители «Тулса балле тиэтр» Моселин Ларкин (р. 1925) и Роман Ясинский (1912–1991) восстанавливали утерянные балеты из репертуара «Русского балета Монте-Карло». Почти во всех городах США созданы балетные труппы, и они нередко обмениваются танцовщиками, декорациями, костюмами, пользуются одними и теми же административными службами.

Великобритания. До гастролей труппы Дягилева и Анны Павловой в Лондоне в 1910–1920-х годах балет был представлен в Англии главным образом выступлениями отдельных известных балерин на сценах мюзик-холлов, например датчанки Аделины Жене (1878–1970). Своим рождением английский балет обязан двум женщинам, работавшим у Дягилева: Мари Рамбер (1888–1982), уроженке Польши, и Нинет де Валуа (р. 1898), родившейся в Ирландии, но прошедшей школу в Лондоне. Рамбер, ученица музыканта и создателя системы ритмической гимнастики Эмиля Жак-Далькроза, была приглашена Дягилевым в помощь Нижинскому, когда тому пришлось работать над весьма сложной в ритмическом отношении партитурой Весны священной Стравинского. В течение нескольких лет она танцевала в кордебалете труппы «Русский балет», затем вернулась в Англию и в 1920 открыла свою школу. Ее ученики выступали, именуясь поначалу «Танцовщиками Мари Рамбер», затем в составе «Балетного клуба», в крохотном театре «Меркьюри», расположенном в районе Ноттинхилл-Гейт в Лондоне. Именно у Рамбер начали свою карьеру многие знаменитые английские артисты, в том числе хореографы Фредерик Аштон и Энтони Тюдор. Оба обратились к танцу уже будучи взрослыми юношами, но очень скоро начали ставить небольшие балеты у Рамбер. В 1930-х годах на их постановках выросло целое поколение молодых английских танцовщиков.

Де Валуа, тоже танцевавшая в труппе Дягилева, уйдя от него, открыла в Лондоне школу, которая вскоре вошла в состав театра «Сэдлерс Уэллс», и в 1931 году из ее учеников образовался коллектив «Вик Уэллс балле»; в 1948 он получил название «Сэдлерс Уэллс балле». Аштон объединил усилия с Нинет де Валуа для создания балетов, выявивших дарования воспитанных де Валуа молодых артистов Марго Фонтейн (1919–1991), Берил Грей (р. 1927), Роберта Хелпмана (1909–1986), Мойры Ширер (р. 1926). При их участии на протяжении последующих сорока лет выработался специфически английский стиль балетного спектакля и исполнительства, которому свойственны виртуозность, драматизм и чистый классический лиризм. В числе постановок Аштона – полные юмора (Фасад, 1931, музыка Уильяма Уолтона; Тщетная предосторожность, 1960, музыка Фердинана Герольда в обработке Джона Ланчбери) и трагические (Ундина, 1958, музыка Х.В.Хенце; Месяц в деревне,1976, на музыку Ф.Шопена), бессюжетные (Симфонические вариации, 1946, на музыку С.Франка; Монотонности 1 и Монотонности 2, 1965, 1966, на музыку Э.Сати) и повествовательные (Золушка, 1948, музыка Прокофьева ; Сон, 1964, на музыку Ф.Мендельсона в обработке Ланчбери). Аштон охотно создавал балеты на основе литературных произведений: например, его Сон основан на пьесе Шекспира Сон в летнюю ночь, а Месяц в деревне на одноименной пьесе Тургенева. Музой Аштона стала Марго Фонтейн, талант которой как балерины, развивался одновременно с его хореографическими экспериментами. Свой последний балет для нее он создал в 1963: это Маргарита и Арман (на основе Дамы с камелиями Александра Дюма-сына и на музыку Ф.Листа). В это время Фонтейн, которой было уже за сорок, пережила как бы вторую сценическую молодость, обретя нового партнера в лице танцовщика Рудольфа Нуреева, эмигрировавшего из Советского Союза. Источником вдохновения для Аштона служили таланты самых разных исполнителей: драматизм, свойственный Линн Сеймур (р. 1939) или Кристофера Гейбла (1940–1998), блестящая техника и одновременно эмоциональность, проявившиеся в дуэте Антони Доуэлла (р. 1943) и Антониет Сибли (р. 1939). К сожалению, после смерти Аштона (1988) его постановки не сохраняются с той же тщательность, с какой берегут в Америке балеты Баланчина или Тюдора.

В 1930-х годах Нинет де Валуа пригласила эмигрировавшего из России режиссера Мариинского театра Николая Сергеева (1876–1951) для постановки классических балетов 19 в., чтобы обогатить репертуар и предоставить артистам возможность освоить ранее непривычные танцевальные формы. К 1956 «Сэдлерс Уэллс балле» стал называться Королевским балетом и выступал в Королевском оперном театре «Ковент Гарден». В его репертуаре в 1960-е и 1970-е годы, наряду с традиционными классическими произведениями и постановками Фредерика Аштона, появились драматические балеты Кеннета Макмиллана. Его спектакли отличаются подчеркнутым драматизмом, они насыщены акробатическими па и поддержками, служащими выражением напряженных эмоций. Наиболее удачными спектаклями Макмиллана были многоактные Ромео и Джульетта (музыка Прокофьева, 1965) и Манон (1974, на музыку Ж.Массне в аранжировке Лейтона Люкаса), которые ставятся во многих странах. Аштон, руководивший Королевским балетом с 1963, после ухода де Валуа, ушел в отставку в 1970. До 1977 труппа работала под началом Макмиллана, затем Нормана Морриса (р. 1931), бывшего танцовщика «Балле Рамбер», которому были особенно близки танцевальные идеи американской танцовщицы и хореографа Марты Грэхем (1894–1991). В 1986 во главе коллектива встал Доуэлл, танцовщик, работавший с Аштоном, в то время как Макмиллан оставался одним из хореографов труппы до самой смерти в 1992. На его место балетмейстера пришел Девид Бинтли (р. 1957), чьи балеты, иногда драматические, иногда бессюжетные, весьма разнообразны по стилю и жанру. Доуэлл ввел в репертуар постановки Баланчина и Роббинса, а также работы У.Форсайта и некоторых танцовщиков труппы. Он пригласил в качестве гостей танцовщиков из России, Франции и США, но одновременно уделял внимание собственным артистам: при нем расцвели дарования Дарси Бассел (р. 1969) Вивианы Дюранте (р. 1967). В ответ на критику, указывавшую на недостаток внимания к наследству Аштона, Доуэлл организовал в сезоне 1994–1995 Фестиваль Королевского балета.

На протяжении 1940-х и 1940-х годов труппа «Балле Рамбер» продолжала ставить новые балеты, сохраняя в репертуаре подлинники классических балетов, рассчитанные на небольшой состав. В 1966 труппа была реорганизована, полностью отказавшись от традиционных спектаклей и сохраняя лишь произведения в стиле танца модерн. В 1987 ее руководителем стал Ричард Олстон (р. 1948), находившийся под влиянием преимущественно стиля американского хореографа Мерса Каннингема (р. 1919). В 1994 этот пост занял Кристофер Брюс (р. 1945), бывший ведущий танцовщик и балетмейстер труппы.

В числе других английских трупп – Английский национальный балет, который имеет своим прямым предшественником коллектив, основанный в 1949 бывшими дягилевскими танцовщиками Алисией Марковой и Антоном Долиным (1904–1983), который в течение многих лет носил название «Лондон фестивал балле». В 1984 возглавлявший труппу датчанин Питер Шауфус (р. 1949) возобновил балет Аштона Ромео и Джульетта, который к этому времени был практически забыт. В 1990 руководителем труппы стал Айвен Надь.

Королевский балет всегда содержал вторую, небольшую по составу передвижную труппу. В 1990-х годах она обосновалась в Бирмингеме и теперь известна как Бирмингемский королевский балет.

Советская Россия и другие страны. В России балет не терял своей значимости в годы после Первой мировой войны и при советской власти, даже когда политическая и экономическая ситуация, казалось, угрожала самому существованию Большого и Мариинского (носившего после Октябрьской революции название Государственного театра оперы и балета, ГОТОБ, а с 1934 – имя С.М.Кирова) театров. 1920-е годы – период интенсивных экспериментов как в области формы, так и содержания балетного спектакля. Появляются и постановки Пролеткульта на политические и социальные темы, и в Москве работы Касьяна Голейзовского (1892–1970), а в Петрограде (в 1924 переименованном в Ленинград) разнообразные постановки Федора Лопухова (1886–1973), в том числе его Величие мироздания (1922) на музыку Четвертой симфонии Бетховена.

Красный мак на музыку Р.М.Глиэра, балет, поставленный в 1927 Василием Тихомировым (1876–1956) и Львом Лащилиным (1888–1955) в Москве, послужил прототипом многих последующих советских балетов: это многоактный спектакль, темой которого служат благородные страсти и героические поступки, а специально написанная музыка носит симфонический характер. Такие балеты, как в 1932 Пламя Парижа Василия Вайнонена (1901–1964), а в 1934 Бахчисарайский фонтан Ростислава Захарова (1907–1984) – оба с музыкой Бориса Асафьева, как в 1939 Лауренсия (музыка Александра Крейна) Вахтанга Чабукиани (1910–1992) и в 1940 Ромео и Джульетта Леонида Лавровского (1905–1967) (музыка Прокофьева), могут служить примером тех эстетических принципов, которым следовали не только главные труппы – Театр им. С.М.Кирова в Ленинграде и Большой театр в Москве – но и все примерно 50 театров, которые работали в стране. Хотя отдельные находки 1920-х годов и сохранялись, преобладали спектакли, ориентированные на советскую политическую идеологию, а манеру исполнения отличали кантиленность в исполнении движений и гибкость (особенности в области рук и спины), при одновременной разработке высоких прыжков, акробатических поддержек (например, высокий подъем на одной руке кавалера) и стремительных верчений, что придавало советским балетам особую драматическую экспрессию.

Одним из педагогов, способствовавшим выработке этого стиля, была Агриппина Ваганова (1879–1951). Бывшая танцовщица Мариинского театра, она начала преподавать по окончании своей исполнительской карьеры. Став педагогом Ленинградского хореографического училища, Ваганова выработала программу и учебник классического танца и готовила своих учениц, чтобы они могли исполнять как великие романтические балеты прошлого, так и новые советские, с их виртуозной техникой. По всему Советскому союзу, а также в Восточной Европе в основу обучения была положена система Вагановой.

Зрители в Западной Европе и США были практически не знакомы с советским балетом до середины 1950-х годов, когда балетные труппы Театра им. Кирова и Большого театра впервые выехали на гастроли на Запад. Интерес к нему вызвало поразительное мастерство балерин Большого театра Галины Улановой (1910–1998), с проникновенным лиризмом передавшей чувства Жизели и Джульетты, и Майи Плисецкой (р. 1925), поразившей своей блистательной техникой в роли Одетты-Одилии в Лебедином озере. В то время как Большой театр воплощал наиболее эффектные особенности советского стиля, классическая чистота танцовщиков Кировского театра нашли выражение у таких артистов, как Наталья Дудинская (р. 1912) и Константин Сергеев (1910–1992), способствовавших возрождению традиций Петипа. Больших успехов добились следующие поколения артистов: Екатерина Максимова (р. 1939), Владимир Васильев (р. 1940), Наталья Бессмертнова (р. 1941) и Вячеслав Гордеев (р. 1948) в Большом театре, Ирина Колпакова (р. 1933), Алла Сизова (р. 1939) и Юрий Соловьев (1940–1977) в Кировском театре. В 1961 Нуреев, один из ведущих танцовщиков Кировского театра, остался на Западе во время гастролей труппы во Франции. Два других видных артиста того же театра – Наталья Макарова и Михаил Барышников – поступили так же (Макарова – в Лондоне в 1970, Барышников – в Канаде в 1974).

В 1980-х годах административное и политическое давление на искусство в Советском Союзе ослабло, Олег Виноградов (р. 1937), руководивший балетной труппой Театра им. Кирова с 1977, начал вводить в репертуар балеты Баланчина, Тюдора, Мориса Бежара (р. 1927) и Роббинса. Менее склонен к новшествам был Юрий Григорович (р. 1927), который с 1964 стоял во главе балета Большого театра. Его ранние постановки – Каменный цветок (музыка Прокофьева, 1957) и Спартак (музыка А.И.Хачатуряна, 1968) – типично советские спектакли. Григорович опирается на зрелищные эффекты, уверенно управляет большой массой энергично двигающихся танцовщиков, широко пользуется народным танцем, предпочитает героические сюжеты. В течение многих лет на сцене Большого театра шли почти исключительно балеты Григоровича или его переделки старинных спектаклей, таких как Лебединое озеро. К концу 1980-х годов Ирек Мухамедов (р. 1960) и Нина Ананиашвили (р. 1963) из Большого театра, а также Алтынай Асылмуратова (р. 1961) и Фарух Рузиматов (р. 1963) из Театра им. Кирова получили разрешение выступать с ведущими балетными труппами на Западе, затем вошли в состав этих коллективов. Даже Виноградов и Григорович стали искать возможность проявить свои таланты вне России, где государственное финансирование театров значительно сократилось после распада СССР в 1991. В 1995 Григорович был заменен на посту руководителя балета Большого театра Владимиром Васильевым.

Другие труппы в Санкт-Петербурге – балет Малого театра оперы и балета им. М. П. Мусоргского (до 1991 именовался Малым театром оперы и балета), Санкт-Петербургский «Театр балета Бориса Эйфмана», который возглавляет хореограф Борис Эйфман (р. 1946), труппа Хореографические миниатюры, созданная Леонидом Якобсоном (1904–1975), работавшим в Театре им. Кирова в 1942–1969, чьи работы получили известность на Западе. В Москве работает труппа Музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко, Театр классического балета. Внимания заслуживает труппа «Эксперимент», созданная в Перми Евгением Панфиловым (р. 1956).

Распад Советского Союза и последовавший экономический кризис принес огромные трудности балетным труппам, которые до этого щедро субсидировались государством. Многие танцовщики и педагоги покинули страну, чтобы обосноваться в США, Англии, Германии и других западных странах.

В период холодной войны многие страны восточной Европы, входившие в советский блок, следовали советским принципам как в обучении танцовщиков, так и в постановке спектаклей. Когда границы открылись, многие артисты из этих стран, особенно из Венгрии и Польши, приобщились к достижениям хореографии приезжавших к ним западных трупп, и сами стали выезжать за пределы своих стран.

Франция. Французский балет в начале 20 в. находился в состоянии кризиса. Русские артисты, которых приглашали в Парижскую оперу, в частности из труппы Дягилева были много сильнее французских исполнителей. После смерти Дягилева ведущий танцовщик его труппы Сергей Лифарь (1905–1986), некогда приехавший во Францию с Украины, возглавил балет Парижской оперы и оставался на этом посту в 1929–1945, затем в 1947–1958. Под его руководством выросли прекрасные танцовщики, прежде всего замечательная лирическая балерина Ивет Шовире (р. 1917), прославившаяся исполнением роли Жизели. Наиболее интересные эксперименты в сфере хореографии проводились за пределами Парижской оперы, в частности, Роланом Пети и Морисом Бежаром. Пети (р. 1924) ушел из Оперы в 1944 и создал «Балет Елисейских полей», где поставил, в числе других спектаклей, балет Юноша и Смерть (1946, на музыку И.С.Баха) для молодого и динамичного танцовщика Жана Бабиле (р. 1923). Затем для труппы «Балет Парижа» он создал одну из своих самых знаменитых и имевших долгую жизнь постановок – Кармен (1949, на музыку Ж.Бизе) с Рене (Зизи) Жанмер (р. 1924). Чувство театральности, которым наделен Пети, позволило ему работать в самых различных жанрах и участвовать в коммерческих мероприятиях. В 1972–1998 он возглавлял труппу «Национальный балет Марселя», где поставил много стильных и остро театральных спектаклей.

Вслед за Лифарем труппу Парижской оперы возглавляли один за другим такие известные мастера, как Харалд Ландер (1905–1971), Жорж Скибин (1920–1981), Виолетта Верди и Розелла Хайтауэр (р. 1920). Репертуар обогатился за счет произведений Пети и Бежара, Баланчина, Роббинса, Григоровича, Глена Тетли, а также представителей американского танца модерн Пола Тейлора (р. 1930) и Мерса Каннингема. В 1983 на пост руководителя был назначен Рудольф Нуреев. Он уделил особое внимание развитию таких балерин, как Сильви Гийем (р. 1965) и Изабель Герен (р. 1961), и предоставил труппе возможность пробовать силы в хореографических произведениях самых разных направлений, одновременно сохраняя классику. После ухода Нуреева (1989) в труппу вернулся, теперь уже в качестве руководителя, ее бывший ведущий танцовщик, имевший звание «звезды», Патрик Дюпон (р. 1959).

В 1970-х и 1980-х годах французские провинциальные труппы стали получать государственную поддержку и приобрели международную известность. Особого внимания заслуживает труппа «Балет департаментов Рейна», которая под руководством Жана Поля Гравье показала несколько реконструкций спектаклей 18 в., сделанных на основе тщательных исторических исследований, предпринятых шведским хореографом Иво Крамером (р. 1921), в частности, балеты Тщетная предосторожность Доберваля и Медея и Язон Новерра (музыка Жана Жозефа Родольфа). «Балет Лионской оперы» исполняет стилизованные драматические танцевальные представления, поставленные хореографом Маги Марен (р. 1947).

Дания. Балет в Дании вступил в 20 в., в состоянии застоя. Здесь благодаря Хансу Беку сохраняли наследие Августа Бурнонвиля, но отсутствие инициативы привело к тому, что развитие Королевского балета в Копенгагене прекратилось. Некоторое оживление его деятельности наступило в период 1932–1951, когда труппу возглавлял Харалд Ландер (Ланнер), ученик Бека. Ландер сохранял произведения Бурнонвиля, по возможности в их первоначальной редакции, но также ставил собственные балеты: самый известный из них – Этюды (1948, на музыку К.Черни в обработке Кнудоге Рисагера), где на сцену вынесены и театрализованы основные компоненты балетного учебного класса.

В 1951 Ландер назначил художественным консультантом труппы Веру Волкову (1904–1975), в ту пору самого авторитетного на Западе знатока системы Вагановой. Ее усилиями датские танцовщики освоили новую технику, что открыло перед ними новые возможности при исполнении произведений разных стилей. Труппа вышла из изоляции, гастролировала в Европе, России, на американском континенте. Изящество и радостное оживление, свойственные стилю Бурнонвиля, произвели самое благоприятное впечатление, равно как и бравурность танца, отличавшая исполнение датских танцовщиков, в первую очередь Эрика Бруна. Подготовка танцовщиков-мужчин была признана одним из главных достижений датской школы.

В 1960-х и 1970-х годах необычайно возрос интерес к истории балета, и спектакли Бурнонвиля стали изучаться как наиболее достоверный пример сохранившихся романтических балетных произведений, что побудило датский Королевский балет провести в 1979 и 1992 фестивали балетов Бурнонвиля. После Ландера коллектив работал под началом многих артистов, в числе которых Флемминг Флиндт (р. 1936), Хеннинг Кронштам (р. 1934) и Франк Андерсен (р. 1954). В 1994 труппой руководил Петер Шауфус, а в 1996–1999 – англичанка Майна Гилгуд (р. 1945). Репертуар датского Королевского балета постепенно расширялся за счет произведений иностранных хореографов, одновременно балеты Бурнонвиля стали включать в репертуар танцевальных коллективов по всему миру. В 1982 «Национальный балет Канады» поставил целиком балет Неаполь (музыка Нильса Вильгельма Гаде, Эдварда Матса Эббе Хельстеда, Хольгера Симона Паулли и Ханса Кристиана Лумбю), а в 1985 «Балле Уэст» в американском городе Солт-Лейк-Сити (шт. Юта), руководимый Брюсом Марксом и Тони Ландер, показал реконструкцию балета Абдалла (музыка Хольгера Симона Паулли), который до этого не исполнялся на протяжении 125 лет.

Германия. На протяжении первой половины 20 в. в Германии наиболее значительным явлением было развитие свободного танца, получившего здесь наименование «выразительного» – Ausdruckstanz. После Второй мировой войны правительства ФРГ и ГДР немало внимания уделили поддержке балетных трупп. Во всех основных городах Западной Германии были при оперных театрах были созданы самостоятельные балетные коллективы, которые ставили свои спектакли, одновременно участвуя в операх. Джон Кранко из Англии (1927–1973), выступавший и поставивший ряд спектаклей в английской труппе «Сэдлерс Уэллс тиэтр балле», возглавил балет Штутгарта в 1961 и сформировал обширный репертуар из собственных многоактных спектаклей, во многом напоминающих по стилю советские балеты, богатые драматизированными танцами. Это Ромео и Джульетта (музыка Прокофьева, 1962). Онегин (1965, на музыку Чайковского в обработке К. Х. Штольце) и Укрощение строптивой (1969, на музыку А.Скарлатти в обработке К.-Х.Штольце), балеты, успех которых немало зависел от участия в них замечательной танцовщицы Марсии Хайде (р. 1939), бразильянки по происхождению, и ее партнера американца Ричарда Крэгана (р. 1944). Труппа вскоре приобрела мировую славу; после безвременной кончины Кранко ее возглавил Глен Тетли, поставивший в память Кранко балет Соло на органе (Voluntaries, 1973, на музыку Ф.Пуленка). В числе главных достижений Кранко была созданная им творческая мастерская, где могли экспериментировать молодые хореографы. Здесь начали работать, в частности, американцы Уильям Форсайт и Джон Ноймайер (р. 1942), а также чех Иржи Килиан (р. 1947). Все они стали ведущими хореографами в балетных театрах Европы последующих десятилетий.

Ноймайер возглавил в 1973 балет в Гамбурге и создал там богатый репертуар, одновременно из собственных редакций классических спектаклей и оригинальных постановок на религиозные и философские темы, где использовал музыку Малера, Стравинского и Баха. Его балет Страсти по св. Матфею (1981) длился четыре часа. Форсайт вошел в состав труппы «Штутгартский балет» незадолго до смерти Кранко и танцевал здесь, одновременно ставя спектакли, до 1984, когда был приглашен на пост руководителя «Балета Франкфурта». Находясь под влиянием идей, распространенных в современной литературе, Форсайт применил их в балете. В его хореографии налицо та же фрагментарность, которая отличает литературу эпохи постмодерна, в танец часто включены словесные отрывки, используются приемы, относящиеся к другим видам искусства. Техника танца основана на предельной энергии, нарушении естественного равновесия, и цель ее – передать романтические взаимоотношения в момент наивысшего напряжения. Таковы балеты Любовные песни (1979, музыка народная) и Посередине, на некотором возвышении (In the middle, somewhat elevated, музыка Лесли Штука и Тома Вилемса), который был поставлен Форсайтом по приглашению Нуреева в Парижской опере в 1988. Форсайт охотно использовал в своих постановках резкую по звучанию электронную музыку голландца Тома Виллемса, которая способствовала созданию атмосферы отчужденности и неясной тревоги.

Нидерланды. До Второй мировой войны в Нидерландах наиболее сильным было влияние немецкого свободного танца. После войны возрос зрительский интерес к балету и в Амстердаме была создана труппа «Голландский национальный балет». В 1959 ряд танцовщиков и хореографов, покинув эту труппу, основали «Нидерландский танцевальный театр», который обосновался в Гааге и посвятил себя исключительно современной хореографии. Эти две труппы часто обменивались как артистами, так и спектаклями. Ханс ван Манен (р. 1932) и Руди ван Данциг (р. 1933), художественный руководитель «Голландского национального балета», вместе с Гленом Тетли формировали репертуар «Нидерландского танцевального театра». В основе творчества Тетли лежат разные влияния: это и Ханья Хольм (1898–1992) и Марта Грэхем, и Джером Роббинс, и «Американ балле тиэтр»; недаром он использует в своих постановках как пальцевую технику балета, так и перегибы корпуса и подчеркнуто экспрессивные руки, свойственные танцу модерн, но не пользуется прыжками и заносками, разработанными в классическом танце. Балеты ван Данцига и ван Манена сходны с балетами Тетли в том, что в них налицо смешение разных технических приемов. Впечатляющая работа ван Данцига Памятник умершему юноше (1965, музыка Яна Бёрмана) исполнялась многими балетными труппами мира.

В 1978 руководителем «Нидерландского танцевального театра» стал Иржи Килиан, которого нередко сравнивают с Тюдором, потому что оба они затрагивают волнующие людей темы и предпочитают использовать музыку композиторов Центральной Европы. Килиан к смешанному стилю своих предшественников добавил новые качества : широкое использование движений, исполняемых лежа на полу, драматические скульптурные эффекты, высокие поддержки и вращения. Его созданные на музыку Л.Яначека и исполняемые во многих странах балеты Возвращение в чужую страну (1974 и 1975 – две редакции) и Симфониетта (1978) демонстрируют возможности, которые открываются, когда рисунок танца строится на близко располагаемых друг к другу фигур танцующих. Заинтересовавшись культурой австралийских аборигенов, хореограф создал в 1983 балеты Постоянно посещаемое место (Stamping Ground, музыка Карлоса Чавеза) и Время сна (Dreamtime, музыка Такемицу). В начале 1990-х годов Килиан присоединил к основной труппе еще одну труппу – «Нидерландский театр 3».

«Балет Скапино», работающий в Роттердаме под руководством Нильса Кристе (р. 1946), – еще одна голландская труппа, привлекшая внимание своими современными по духу постановками.

Балетное искусство во всем мире. По мере того как к середине 20 в. возрастала роль балета, труппы стали создаваться почти во всех странах обеих Америк, Европы, Азии, в том числе в некоторых районах Средней Азии и Африки, а также в Австралии и Новой Зеландии. Балет нашел себе место даже в странах с собственной богатой танцевальной традицией, таких, как Испания, Китай, Япония и Малая Азия.

Морис Бежар, выросший в послевоенной Франции, создал в 1960 труппу «Балет ХХ века» в Брюсселе. Эта труппа, как и организованная при ней весьма необычная школа под названием «Мудра», имела целью пропагандировать искусство балета, демонстрируя танцевальные драмы, основанные на психологии и современных философских идеях. Многие спектакли шли на стадионах, чтобы их могло видеть как можно больше зрителей. Бежар опровергал часто цитируемое утверждение Баланчина, что «балет – это женщина», и уделял главное внимание танцовщикам-мужчинам: например, в балете Жар-птица (на музыку сюиты Стравинского, 1970) он заменил исполнительницу главной партии юношей, который изображает партизана. Тем не менее в его труппе в течение пяти лет танцевала ведущая балерина Баланчина Сьюзен Фаррелл, временно покинувшая нью-йоркскую труппу после того как она вышла замуж. В 1987 Жерар Мортье, директор брюссельского «Театр де ля Моннэ», при котором работал «Балет ХХ века», предложил Бежару сократить расходы и уменьшить состав труппы. Не согласный с этими требованиям Бежар стал искать другое место, где он мог бы продолжить работу. Ему были сделаны многочисленные предложения из разных стран Европы, и он выбрал Лозанну в Швейцарии. Теперь его труппа носит название «Балет Бежара».

В последние десятилетия 20 в. итальянская балерина Карла Фраччи, Алессандра Ферри (р. 1963) и Вивиана Дюранте, ведущая танцовщица английского Королевского балета, с огромным успехом выступали за пределами Италии, но у себя на родине не нашлось театра, где они могли бы найти достойное применение своим талантам. В Испании, где традиции национального танца по-прежнему сильнее любых новшеств, все же появился местный хореограф, приверженный классическому балету, – Начо Дуато (р. 1957), который возглавляет «Балет лирико насионал». Дуато, в прошлом артист «Нидерландского танцевального театра», ставит танцы, которые сочетают кантиленность, свойственную Килиану, с неистовой страстностью.

В 1920-х годах шведский импресарио Рольф де Маре (1898–1964) основал в Париже труппу «Шведский балет», хореографом которой был Жан Берлин (1893–1930). Этот коллектив ставил смелые эксперименты и на протяжении немногих лет своего существования, с 1920 по 1925, соперничал с «Русским балетом Дягилева». Королевским шведским балетом, находившимся с 1773 в здании Королевской оперы в Стокгольме, руководил в 1950–1953 Антони Тюдор. В 1950 здесь прошла премьера балета Биргит Кульберг (р. 1908) Фрекён Юлия (музыка Туре Рангстрёма), который до сих пор исполняется многими труппами мира. В 1963 Тюдор, вновь приглашенный в Королевский балет, поставил Эхо труб (на музыку Богуслава Мартину). Биргит Кульберг, учившаяся у Курта Йоосса и Марты Грэхем, основала собственную труппу в 1967 и экспериментировала над соединением в одном спектакле классической хореографии и танца модерн. Ее сын Матс Эк (р. 1945), возглавлявший «Кульберг балле» с 1990, осуществил там совершенно новые, ни в чем не напоминающие традиционные постановки балетов Жизель и Лебединое озеро.

В 20 в. возникли три значительные канадские труппы: «Королевский Виннипегский балет», основанный под названием «Виннипегский балетный клуб» в 1938 и к 1949 ставший профессиональной труппой; «Национальный балет Канады», созданный в Торонто в 1951; и «Большой Канадский балет», начавший свою деятельность в Монреале в 1957. «Национальный балет Канады» основала Селия Франка (р. 1921), которая выступала в английских труппах «Балле Рамбер» и «Сэдлерс Уэллс балле». Опираясь на опыт «Сэдлерс Уэллс балле», она начала с постановки классических балетов 19 в. Франка руководила труппой до 1974, затем ее сменил Александер Грант (р. 1925). В 1994–1996 руководителем труппы был Рейд Андерсон (р. 1949), а в 1996 на этот пост был назначен Джеймс Куделька (р. 1955).

Быстро развивался балет на Кубе. Алисия Алонсо, одна из самых известных балерин «Американ балле тиэтр» в США, вернулась на родину после революции Фиделя Кастро в 1959 и создала труппу «Национальный балет Кубы». Сценическая жизнь самой Алонсо была очень долгой, она перестала выступать лишь в возрасте шестидесяти с лишним лет. В Буэнос-Айресе в разное время работали многие великие танцовщики и хореографы, в частности Нижинская и Баланчин. Аргентинцы Хулио Бокка и Палома Эррера (р. 1975), ставшие ведущими танцовщиками «Американ балле тиэтр», начали обучаться танцу в Буэнос-Айресе.

Многие русские танцовщики после революции 1917 уезжали из страны через азиатскую границу. Некоторые из них временно или навсегда обосновались в Китае. После Второй мировой войны в Китае работали педагоги и балетмейстеры из СССР. В период китайской культурной революции 1960 советское влиянию ослабло, и стали создаваться национальные произведения, такие, как Красный женский батальон или Седая девушка (оба в 1964). Эти спектакли – образцы направления, отрицающего лиризм в балете как упадничество, их примечательная черта – железная дисциплина и четкость в массовых танцах, исполняемых кордебалетом на пальцах. По мере того, как в 1970-х и 1980-х годах возрастало иностранное влияние, во многих городах Китая появились новые балетные труппы. Создаются они и в главных городах многих других стран Азии.

Заключение. К концу 20 в. все яснее вырисовались проблемы, стоящие перед балетным искусством. В 1980-е годы, когда умерли Баланчин, Аштон и Тюдор (в 1980-х годах), а Роббинс отошел от активной деятельности, возник творческий вакуум. Большинство молодых хореографов, работавших в конце 20 в., были не слишком заинтересованы в том, чтобы разрабатывать ресурсы классического танца. Они предпочитали смешение разных танцевальных систем, причем классический танец предстает обедненным, а танец модерн – лишенным оригинальности в выявлении телесных возможностей. В стремлении передать то, что составляет существо современной жизни, хореографы пользуются пальцевой техникой как бы для акцентирования мысли, но игнорируют традиционные движения рук (port de bras). Искусство поддержки свелось к некому взаимодействию между партнерами, когда женщину таскают по полу, кидают, кружат, но почти никогда не поддерживают и не танцуют с ней.

Большинство трупп строят репертуар, включая в него классику 19 в. (Сильфида, Жизель, Лебединое озеро, Спящая красавица), наиболее знаменитые балеты мастеров 20 в. (Фокина, Баланчина, Роббинса, Тюдора и Аштона), популярные постановки Макмиллана, Кранко, Тетли и Килиана и работы нового поколения хореографов, таких как Форсайт, Дуато, Джеймс Куделька. В то же время танцовщики получают лучшую подготовку, т.к. стало больше знающих учителей. Сравнительно новая область танцевальной медицины открыла танцовщиком доступ к технике предохранения от травм.

Существует проблема приобщения танцовщиков к музыке. Распространенная популярная музыка не знает разнообразия стилей, во многих странах обучение музыкальной грамоте стоит на низком уровне, при постановке танцев постоянно используются фонограммы – все это мешает развитию музыкальности у танцовщиков.

Новым явлением последних десятилетий стали балетные конкурсы, первый их которых прошел в Варне (Болгария) в 1964. Они привлекают не только премиями, но и возможностью показаться судьям, представляющим самые престижные организации. Постепенно конкурсов стало больше, не менее десяти в разных странах; некоторые предлагают вместе денег стипендии. В связи с потребностью в балетмейстерах возникли также конкурсы хореографов.