| Galoshka | Дата: Пятница, 27-04-2012, 09:48 | Сообщение # 1 | |
 |
| I Love You More |
Репутация: |
Награды: |
Сообщения: 10757 |
Из: Ростов-на-Дону |
 |
| 
Евгений Иванович Замятин (1884-1937) - российский писатель. Идти по линии наибольшего сопротивления было жизненным и творческим кредо Замятина. Инженер-кораблестроитель по образованию, он стал художником особенным, удивительным. Любимым писателем с детства был Н. В. Гоголь. Влияние Гоголя отчетливо проявилось впоследствии в ответе Замятина на анкету: "Явилась у меня склонность к шаржу, гротеску, к синтезу фантастики и реальности".
В 1916 году выходит первая книга произведений Замятина. "Уездное. Повести и рассказы". Критика заговорила о рождении нового таланта. В повестях и рассказах ("На куличках", "Уездное", "Непутевый") обнаружились признаки синтеза типизации и некоторых приемов символизма (особое внимание к использованию звуковых и красочных лейтмотивов, словесный и образный парадокс). Художественное обоснование принципов "неореалистической" прозы, рожденной сдвигом привычных социальных и нравственных норм действительности, Замятин предпринимает в дилогии "Островитяне" (1918) и "Ловец человеков" (1921), созданной от впечатления пребывания в Англии, куда писатель был прикомандирован для наблюдения за постройкой судов для России. В дилогии Замятин дал резкие сатирические оценки социальному прожектерству, рецептам "спасения" человечества религиозным морализаторством.
Октябрьская революция воспринималась Замятиным как торжество насилия; его настроение в 1917-1918 годах созвучно тону "Несвоевременных мыслей" Максима Горького. Этого Замятину не мог простить и сам Сталин, не сумевший "угомонить" писателя, когда Замятин сказал вождю, что "привычка говорить не то, что в данный момент выгодно, а то, что мне кажется правдой" (1931), определяет его позицию человека и гражданина.
В послереволюционные годы он читает лекции по новейшей русской литературе, сотрудничает с Горьким во "Всемирной литературе", в комитете Дома литераторов и т. д. В лекциях Замятин излагает свою эстетическую позицию, формулирует принципы "неореализма". Самое значительное произведение Замятина роман-антиутопия "Мы" (1920), запрещенный к изданию, но ставший известным по спискам, был опубликован в России только в 1988 году. Появление этого романа обозначило рождение нового жанра в русской литературе, жанра мистического, выразившего в парадоксальном соединении памфлета, научной статьи и авантюрного романа ненависть Замятина к грядущей эпохе тоталитаризма и обезличивания сознания.
После 1929 года Замятина перестают печатать. С помощью Горького он уезжает в октябре 1931 года за границу. Но эмигрантом он себя не считал, гражданства не менял и жил в надежде при первой возможности вернуться домой.
Литература.
Марина Уртминцева. "Словарь русской литературы", 1997.
Евгений Иванович Замятин (1884-1937), прозаик. Родился 20 января (1 февраля) 1884 года в Лебедяни Тамбовской губернии в семье священника. Окончив в 1902 году воронежскую гимназию с золотой медалью, поступает в кораблестроительный институт, который оканчивает в 1908 году. В студенческие годы, во время первой русской революции, принимал участие в революционном движении. В 1906-1911 годах жил на нелегальном положении. Замятин начал печататься в 1908 году, но первый крупный литературный успех пришел к нему после выхода в свет повести "Уездное" (1911). В 1914 году за антивоенную повесть "На куличках" писатель был привлечен к суду, а номер журнала, в котором появилась повесть, конфискован. Горький высоко оценил обе эти повести. В 1916-1917 годах Замятин работал морским инженером в Англии, впечатления от которой легли в основу повести "Островитяне" (1917). Осенью 1917 года возвращается в Россию, работает в редколлегии издательства "Всемирная литература", публикуется в журналах. Авторитет Замятина в это время во всех отношениях был очень высок. Как инженер он прославился участием в строительстве ледоколов - "Ермак" и "Красин" и др. В сложной литературной ситуации 1920-х годов Замятин тяготел к группе "Серапионовы братья". Он пишет рассказы и повести - "Пещера", "Русь", "Рассказ о самом главном"; пробует силы в драматургии - пьесы "Блоха", "Атилла". Свой знаменитый роман "Мы" писатель закончил в 1920 году. Сразу же последовало долгое и бурное обсуждение книги и в обществе, и в критике, хотя роман был опубликован за рубежом только в 1924 году (а через 64 года увидел свет на родине автора). С 1929 года Замятина в России уже не печатали. Его подвергли не то что несправедливой разносной критике, но настоящей травле. В 1931 году он обратился с письмом к Сталину с просьбой разрешить ему выехать за границу и, получив разрешение, поселяется в Париже. Находясь в эмиграции, до конца жизни сохранял советское гражданство. Посмертные публикации: повесть "Бич божий" (1938), книга воспоминаний "Лица". Умер Евгений Замятин в 1937 году в Париже от тяжелой болезни.
Библиография
Романы
* «Мы» (1920)
* «Бич Божий»(незавершённый роман) (1935)
Повести
* «Уездное» (1912)
* «На куличках» (1913)
* «Алатырь» (1914)
* «Островитяне» (1917)
* «Север» (1918)
* «Ловец человеков» (1921)
Сборники рассказов
* «Сказки» (1914 — 1917)
o «Бог»
o «Петр Петрович»
o «Дьячок»
o «Ангел Дормидон»
o «Электричество»
o «Картинки»
o «Дрянь-мальчишка»
o «Херувимы»
* «Большим детям сказки» (1917 — 1920)
o «Иваны»
o «Хряпало»
o «Арапы»
o «Халдей»
o «Церковь божия»
o «Бяка и Кака»
o «Четверг»
o «Огненное А»
o «Первая сказка про Фиту»
o «Вторая сказка про Фиту»
o «Третья сказка про Фиту»
o «Последняя сказка про Фиту»
Рассказы
* «Один» (1908)
* «Девушка» (1911)
* «Три дня» (1913)
* «Чрево» (1913)
* «Студенческий сынок» (1914)
* «Правда истинная» (1914)
* «Кряжи» (1915)
* «Африка» (1916)
* «О святом грехе Зеницы-девы» (1916)
* «Картинки» (1916)
* «Мученица науки» (1916)
* «Письменно» (1916)
* «Глаза» (1917)
* «Пещера» (1920)
* «О блаженном старце Памве Нересте…» (1920)
* «Я боюсь» (1921)
* Арапы (1922)
* Русь (1923)
* Видение (1924)
* Буриме (1924)
* О чуде, происшедшем в Пепельную Среду… (1924)
* Краткая история литературы от основания и до сего дня (1924)
* Общество Почетных Звонарей (1925)
* Десятиминутная драма (1925)
* Икс (1926)
* Слово предоставляется товарищу Чурыгину (1927)
* Ёла (1928)
* Наводнение (1929)
* Мученики науки (1929)
* Эпитафии 1929 года (1929)
* Часы (1934)
* Лев (1935)
* Встреча (1935)
|
|
| Galoshka | Дата: Пятница, 27-04-2012, 09:54 | Сообщение # 2 | |
|
| I Love You More |
Репутация: |
Награды: |
Сообщения: 10757 |
Из: Ростов-на-Дону |
|
| 
Далёкое будущее. Д-503, талантливый инженер, строитель космического корабля «Интеграл», ведет записки для потомков, рассказывает им о «высочайших вершинах в человеческой истории» — жизни Единого Государства и его главе Благодетеле. Название рукописи — «Мы». Д-503 восхищается тем, что граждане Единого Государства, нумера, ведут рассчитанную по системе Тэйлора, строго регламентированную Часовой Скрижалью жизнь: в одно и то же время встают, начинают и кончают работу, выходят на прогулку, идут в аудиториум, отходят ко сну. Для нумеров определяют подходящий табель сексуальных дней и выдают розовую талонную книжку. Д-503 уверен: «„Мы“ — от Бога, а „я“ — от диавола».
Как-то весенним днем со своей милой, кругло обточенной подругой, записанной на него 0–90, Д-503 вместе с другими одинаково одетыми нумерами гуляет под марш труб Музыкального Завода. С ним заговаривает незнакомка с очень белыми и острыми зубами, с каким-то раздражающим иксом в глазах или бровях. I-330, тонкая, резкая, упрямо-гибкая, как хлыст, читает мысли Д-503.
Через несколько дней I-330 приглашает Д-503 в Древний Дом (они прилетают туда на аэро). В квартире-музее рояль, хаос красок и форм, статуя Пушкина. Д-503 захвачен в дикий вихрь древней жизни. Но когда I-330 просит его нарушить принятый распорядок дня и остаться с ней, Д-503 намеревается отправиться в Бюро Хранителей и донести на нее. Однако на следующий день он идет в Медицинское Бюро: ему кажется, что в него врос иррациональный № 1 и что он явно болен. Его освобождают от работы.
Д-503 вместе с другими нумерами присутствует на площади Куба во время казни одного поэта, написавшего о Благодетеле кощунственные стихи. Поэтизированный приговор читает трясущимися серыми губами приятель Д-503, Государственный Поэт R-13. Преступника казнит сам Благодетель, тяжкий, каменный, как судьба. Сверкает острое лезвие луча его Машины, и вместо нумера — лужа химически чистой воды.
Вскоре строитель «Интеграла» получает извещение, что на него записалась I-330. Д-503 является к ней в назначенный час. I-330 дразнит его: курит древние «папиросы», пьет ликер, заставляет и Д-503 сделать глоток в поцелуе. Употребление этих ядов в Едином Государстве запрещено, и Д-503 должен сообщить об этом, но не может. Теперь он другой. В десятой записи он признается, что гибнет и больше не может выполнять свои обязанности перед Единым Государством, а в одиннадцатой — что в нем теперь два «я» — он и прежний, невинный, как Адам, и новый — дикий, любящий и ревнующий, совсем как в идиотских древних книжках. Если бы знать, какое из этих «я» настоящее!
Д-503 не может без I-330, а её нигде нет. В Медицинском Бюро, куда ему помогает дойти двоякоизогнутый Хранитель S-4711, приятель I, выясняется, что строитель «Интеграла» неизлечимо болен: у него, как и у некоторых других нумеров, образовалась душа.
Д-503 приходит в Древний Дом, в «их» квартиру, открывает дверцу шкафа, и вдруг… пол уходит у него из-под ног, он опускается в какое-то подземелье, доходит до двери, за которой — гул. Оттуда появляется его знакомый, доктор. «Я думал, что она, I-330…» — «Стойте тут!» — доктор исчезает. Наконец! Наконец она рядом. Д и I уходят — двое-одно… Она идет, как и он, с закрытыми глазами, закинув вверх голову, закусив губы… Строитель «Интеграла» теперь в новом мире: кругом что-то корявое, лохматое, иррациональное.
0–90 понимает: Д-503 любит другую, поэтому она снимает свою запись на него. Придя к нему проститься, она просит: «Я хочу — я должна от вас ребенка — и я уйду, я уйду!» — «Что? Захотелось Машины Благодетеля? Вы ведь ниже сантиметров на десять Материнской Нормы!» — «Пусть! Но ведь я же почувствую его в себе. И хоть несколько дней…» Как отказать ей?.. И Д-503 выполняет её просьбу — словно бросается с аккумуляторной башни вниз.
I-330 наконец появляется у своего любимого. «Зачем ты меня мучила, зачем не приходила?» — «А может быть, мне нужно было испытать тебя, нужно знать, что ты сделаешь все, что я захочу, что ты совсем уже мой?» — «Да, совсем!» Сладкие, острые зубы; улыбка, она в чашечке кресла — как пчела: в ней жало и мед. И затем — пчелы — губы, сладкая боль цветения, боль любви… «Я не могу так, I. Ты все время что-то недоговариваешь», — «А ты не побоишься пойти за мной всюду?» — «Нет, не побоюсь!» — «Тогда после Дня Единогласия узнаешь все, если только не…»
Наступает великий День Единогласия, нечто вроде древней Пасхи, как пишет Д-503; ежегодные выборы Благодетеля, торжество воли единого «Мы». Чугунный, медленный голос: «Кто „за“ — прошу поднять руки». Шелест миллионов рук, с усилием поднимает свою и Д-503. «Кто „против“?» Тысячи рук взметнулись вверх, и среди них — рука I-330. И дальше — вихрь взвеянных бегом одеяний, растерянные фигуры Хранителей, R-13, уносящий на руках I-330. Как таран, Д-503 пропарывает толпу, выхватывает I, всю в крови, у R-13, крепко прижимает к себе и уносит. Только бы вот так нести её, нести, нести…
А назавтра в Единой Государственной Газете: «В 48-й раз единогласно избран все тот же Благодетель». А в городе повсюду расклеены листки с надписью «Мефи».
Д-503 с I-330 по коридорам под Древним Домом выходят из города за Зеленую Стену, в низший мир. Нестерпимо пестрый гам, свист, свет. У Д-503 голова кругом. Д-503 видит диких людей, обросших шерстью, веселых, жизнерадостных. I-330 знакомит их со строителем «Интеграла» и говорит, что он поможет захватить корабль, и тогда удастся разрушить Стену между городом и диким миром. А на камне огромные буквы «Мефи». Д-503 ясно: дикие люди — половина, которую потеряли горожане, одни Н2, а другие О, а чтобы получилось Н2О, нужно, чтобы половины соединились.
I назначает Д свидание в Древнем Доме и открывает ему план «Мефи»: захватить «Интеграл» во время пробного полета и, сделав его оружием против Единого Государства, кончить все сразу, быстро, без боли. «Какая нелепость, I! Ведь наша революция была последней!» — «Последней — нет, революции бесконечны, а иначе — энтропия, блаженный покой, равновесие. Но необходимо его нарушить ради бесконечного движения». Д-503 не может выдать заговорщиков, ведь среди них… Но вдруг думает: что, если она с ним только из-за…
Наутро в Государственной Газете появляется декрет о Великой Операции. Цель — уничтожение фантазии. Операции должны подвергнуться все нумера, чтобы стать совершенными, машиноравными. Может быть, сделать операцию Д и излечиться от души, от I? Но он не может без нее. Не хочет спасения…
На углу, в аудиториуме, широко разинута дверь, и оттуда — медленная колонна из оперированных. Теперь это не люди, а какие-то человекообразные тракторы. Они неудержимо пропахивают сквозь толпу и вдруг охватывают её кольцом. Чей-то пронзительный крик:
«Загоняют, бегите!» И все убегают. Д-503 вбегает передохнуть в какой-то подъезд, и тотчас же там оказывается и 0–90. Она тоже не хочет операции и просит спасти её и их будущего ребенка. Д-503 дает ей записку к I-330: она поможет.
И вот долгожданный полет «Интеграла». Среди нумеров, находящихся на корабле, члены «Мефи». «Вверх — 45!» — командует Д-503. Глухой взрыв — толчок, потом мгновенная занавесь туч — корабль сквозь нее. И солнце, синее небо. В радиотелефонной Д-503 находит I-330 — в слуховом крылатом шлеме, сверкающую, летучую, как древние валькирии. «Вчера вечером приходит ко мне с твоей запиской, — говорит она Д. — И я отправила — она уже там, за Стеною. Она будет жить…» Обеденный час. Все — в столовую. И вдруг кто-то заявляет: «От имени Хранителей… Мы знаем все. Вам — кому я говорю, те слышат… Испытание будет доведено до конца, вы не посмеете его сорвать. А потом…» У I — бешеные, синие искры. На ухо Д: «А, так это вы? Вы — „исполнили долг“?» И он вдруг с ужасом понимает: это дежурная Ю, не раз бывавшая в его комнате, это она прочитала его записи. Строитель «Интеграла» — в командной рубке. Он твердо приказывает: «Вниз! Остановить двигатели. Конец всего». Облака — и потом далекое зеленое пятно вихрем мчится на корабль. Исковерканное лицо Второго Строителя. Он толкает Д-503 со всего маху, и тот, уже падая, туманно слышит: «Кормовые — полный ход!» Резкий скачок вверх.
Д-503 вызывает к себе Благодетель и говорит ему, что ныне сбывается древняя мечта о рае — месте, где блаженные с оперированной фантазией, и что Д-503 был нужен заговорщикам лишь как строитель «Интеграла». «Мы ещё не знаем их имен, но уверен, от вас узнаем».
На следующий день оказывается, что взорвана Стена и в городе летают стаи птиц. На улицах — восставшие. Глотая раскрытыми ртами бурю, они двигаются на запад. Сквозь стекло стен видно: женские и мужские нумера совокупляются, даже не спустивши штор, без всяких талонов…
Д-503 прибегает в Бюро Хранителей и рассказывает S-4711 все, что он знает о «Мефи». Он, как древний Авраам, приносит в жертву Исаака — самого себя. И вдруг строителю «Интеграла» становится ясно: S — один из тех…
Опрометью Д-503 — из Бюро Хранителей и — в одну из общественных уборных. Там его сосед, занимающий сиденье слева, делится с ним своим открытием: «Бесконечности нет! Все конечно, все просто, все — вычислимо; и тогда мы победим философски…» — «А там, где кончается ваша конечная вселенная? Что там — дальше?» Ответить сосед не успевает. Д-503 и всех, кто был там, хватают и в аудиториуме 112 подвергают Великой Операции. В голове у Д-503 теперь пусто, легко…
На другой день он является к Благодетелю и рассказывает все, что ему известно о врагах счастья. И вот он за одним столом с Благодетелем в знаменитой Газовой комнате. Приводят ту женщину. Она должна дать свои показания, но лишь молчит и улыбается. Затем её вводят под колокол. Когда из-под колокола выкачивают воздух, она откидывает голову, глаза полузакрыты, губы стиснуты — это напоминает Д-503 что-то. Она смотрит на него, крепко вцепившись в ручки кресла, смотрит, пока глаза совсем не закрываются. Тогда её вытаскивают, с помощью электродов быстро приводят в себя и снова сажают под колокол. Так повторяется три раза — и она все-таки не говорит ни слова. Завтра она и другие, приведенные вместе с нею, взойдут по ступеням Машины Благодетеля.
Д-503 так заканчивает свои записки: «В городе сконструирована временная стена из высоковольтных волн. Я уверен — мы победим. Потому что разум должен победить».
Пересказала Т. Т. Давыдова
|
|
